1. Eх/Бывшая / Та (Из вне/Когда-нибудь)
"TakeThat" – "Pray".mp3
Бриссия Ноллан проснулась с мыслью, что дочь сегодня в отъезде по работе. Хотя вот уже несколько лет как приучила себя не просыпаться с запросом «а где Тейн?». Один из благоприятных признаков для созависимых – признать, что эта проблема – она навсегда, и контроль как проявление к близким является ее частью и «лакмусовой бумажкой» текущего состояния. А дочери 25. И, пускай, она живет частично с матерью, но она – вольна иметь личную жизнь. Свой круг общения, свои интересы. И общаться с отцом.
Да.
Незримое присутствие Райса в их жизни на сегодняшний момент свелось к осторожным упоминаниям дочери только в качестве пояснения своих планов, либо в ответ на ее собственные редкие вопросы.
Нет, не расспросы. А просто вежливость. Они разведены уже больше 20 лет. И на момент развода говорили лишь через адвокатов, а после – не говорили и вовсе. Вообще никогда. Были длинные отрезки жизни, когда он никак не упоминался на столько, что начинал казаться мифом, потом в очередной раз звучал точечной выходкой в СМИ, и снова исчезал. И Брисс понимала, что так – для всех лучше.
Нет, так – лучше для нее, а как оно для него – его забота.
Когда-то в беспечной юности Райс стал ее наркотиком, покрепче любого вещества, и теперь задачей всей своей жизни она видела просто не употреблять. Больше. Этих воспоминаний, надежд, и других кайфушек, от которых потом так ломает.
Потом, когда Тейн в сознательном возрасте в очередной раз решила восстановить общение с отцом, его так или иначе пришлось упоминать. Как непреложную истину. Но к этому времени ей, Бриссии уж практически нечего было рассказать о ее отце – теперь Тейн знала о нем гораздо больше ее самой. Однако не спешила дразнить маму тем, что ей под запретом. Тейн и сама состоит в анонимных группах. Она – дочь наркомана. И у них с Тейн доверительная договоренность, что она если и пробует общаться с Райсом, то добросовестно помнит о его нестабильности, и общается с ним только через осознанность и системную терапию.
Но Тейн – не просто уже взрослая. Она – умница. Под эгидой своей (одной из), как и ее, Брисс бывшей фамилии она оказывает помощь созависимым по всему миру. Это – благородная миссия, когда у тебя самой отец – знаменитый наркоман. Был столько лет, и остается одним из самых ярких эпичных примеров, как оказаться небывалым везунчиком, сделать карьеру из ничего будучи почти школьником, а потом слить ее в унитаз еще до 25. И теперь Тейн, как близкий родственник двусмысленной Легенды и прокаченный член сообщества, вполне может себе позволить себе приглядывать за 45-летним нищим на гос.пособии.
Брисс уже и не думала вспоминать, что этот двухэтажный особняк, ставший ей домом на столько лет, который она так холила, в котором создала даже чудесный мини сад на веранде, она когда-то отвоевала с помощью хороших адвокатов при разводе. Впрочем, Райс и не купил бы его без нее, без ее просьбы. А не прояви она тогда волю, и не выступи против него со щитом в виде 3х-летней дочери, он спустил бы на развлечения и его, как спустил все остальные части своего состояния, успеха и таланта.
Так что нет, Брисс не имела привычки страдать муками совести. Она вырастила тут его дочку.
Нет, свою! И этой компенсации достойны обе. Если вспомнить все его пригрешения… и Нет, популярность – тут не аргумент! А юность – не оправдание.
Впрочем, решительная позиция Тейн в последнее время слегка остудила ее прежнюю непримиримость. Как и упоминания дочери в конкретных цифрах, сколько времени с тех пор прошло. Она не верила заверениям дочери, что такой человек мог поменяться, ведь он – совсем пропащий, и не раз это доказывал. 20 лет терапий и рецидивов, статья за хранение, попытки суицида, передозировки, аресты за дебош,
и множество прочих свидетельств того, что с человеком – не порядок. Как был, так никуда и не делся. И не денется. Будем реалистами.
И не надо уповать на обстоятельства!
Ну, помилуйте, у кого не было проблем??? Ее собственный отец не сбежал ли от матери к сослуживице? И ничего, все справились! А он – сделал из себя великомученика, И придумал, за что ему должно все проститься. Весьма удобно!
Когда-то, на свою беду, еще непрокаченная психотерапевтами на столько, в минуты потепления (а травмированные люди – крайне непоследовательны!) она умудрилась показать дочери домашние архивы из 90х, где 20-летний отец с нею на руках – трогательный до слез. Рассказать, как в свои почти-20 обрадовался новости о ней… Это случилось прежде, чем она опомнилась и сообразила пояснить: ну да, это он всегда умел! Быть очаровательным. МильОны поклонниц тому пример. Достоверная обманчивость – это его вечный козырь! Его "билет в успех". Его принцип жизни.
Потом она корила себя за сентиментальность, и ходила за дочерью с напоминаниями и необходимости здорового критического мышления.
Потом Брисс вновь собиралась с мыслями в панорамном формате, напоминала себе, что дочь во всем разберется сама, и ей попросту нужно предоставить на это право. Успокоившись и собравшись, она украдкой, почти случайно заглядывала в соцсети, выключив всякие эмоции и отклики, и видела там обрюзгшего щетинистого дядьку с холодным голубым взглядом, провалившимся куда-то вглубь лица. Ни фирменного циничного прищура, ни улыбки котенка, ни выразительного «пиратского» лица с красивым контуром подбородка, ни брезгливых гримас, на которых он тогда вырос до кумира девочек. Теперь этот в меру молодящийся человек компактного сложения почти ничем не напоминал того. О котором она потом раздавала интервью телевидению, просто потому, что о нем все еще хотелось говорить, выдавая это за высокие Миссии, или даже выставляя это мелочной местью, приумноженной на масштабы. Там, лет 15 назад, она упоительно рассказывала о созависимости, о том, как «подсела» на человека как на драгс, и как употребляла супружеский секс словно обезбаливающее без рецепта. Как он изменял ей со всеми, кого видел вокруг, кидался на все что движется, и даже просил ее подождать за дверью, когда она застукивала его с очередной фанаткой наедине… негласно оправдывая себя тем, что он – всеобщее достояние, и на данной позиции у него нет права отказывать «страждущим». На самом же деле он попросту не умел и не хотел отказывать себе. Ни в чем. Вечный мальчик, который привык играться в игрушки. Людьми. Симпатичный, который выдавал свою юность за универсальное оправдание. Всего. Без разбору.
