* * *
– АГАТА —
Тяжёлый взгляд начальства ничего хорошего не предвещал.
– Громова, я тебя не отпускаю, – раздражённо повторил главврач, кивая на моё тщательно составленное заявление.
Сжала руки в кулаки, мысленно сосчитала до пяти.
– Константин Леонидович, я вас ещё полгода назад предупреждала, что намерена отправиться на МКС. Вчера мою кандидатуру утвердили. И я всё решила. Вы не переубедите меня.
– Ты явно умом тронулась, – зло выдохнул мужчина и пальцем двинул моё заявление обратно ко мне. – Зачем тебе становиться жалкой ассистенткой психа Загорского, когда тебя в скором времени степень ждёт? Агата, ты у него на побегушках будешь, ты это понимаешь? Ты блестящий хирург и добровольно летишь к человеку, с которым будешь на вторых ролях, даже на третьих!
Главврач не на шутку разошёлся. Он рывком поднялся с места, кресло откатилось назад и ударилось о стену. Мужчина подошёл к окну, поправил белый халат и заложил руки за спину.
Вздохнул, покачал головой и проговорил устало:
– Не отпущу, Агата. Скажи, где мне тебе замену найти? Таких золотых рук нет ни у кого, ты понимаешь?
Тоже поднялась с места и уверено передвинула заявление об увольнении на середину стола начальства.
– Я всё прекрасно понимаю, Константин Леонидович, но так нужно, поверьте, – произнесла ровным тоном.
Он обернулся и спросил:
– Почему ты так стремишься к Загорскому? Что ты там надеешься найти? Исследования и разработки тебе можем устроить и на Земле.
Покачала головой, коротко улыбнулась и произнесла:
– Север обладает нужными для меня знаниями. Он нужен мне… в одном деле.
– Ты про свой проект? – вскинул он брови. – Агата, ты точно умом тронулась. Тот, кто лишится конечностей, не сможет обзавестись новыми. Только протезы. Наша медицина и технологии сделали огромный шаг вперёд. Блажь всё это, ничего более. Забудь о своей затее и живи здесь и сейчас.
Скрипнула зубами, усилием воли подавила рождающееся раздражение.
– Вы вправе так думать, Константин Леонидович, – произнесла сухо. – Но Загорский, как и я, считает по-другому.
Главврач рывком провёл рукой по седым, но густым волосам, поджал губы и зло выдохнул:
– Агата, чёрт тебя возьми! Этот псих только за год сменил четыре ассистента! Четыре, Агата! Ты представляешь, сколько денег было потрачено на доставку и спуск этих «героев»? Но не это главное, ты читала интервью с ними?
– Читала.
– Ну? – потряс он руками. – Теперь эти несчастные живут с расшатанной психикой и нервным расстройством! Тебе не хватает экстрима и сильных эмоций?
Не думаю, что меня может что-то поразить сильнее, чем умершие пациенты на моём столе.
Увы, но у каждого хирурга имеется своё личное кладбище.
– Уверена, я справлюсь, – произнесла равнодушно.
Он покачал головой.
– Агата, как врач Север Загорский бесспорно гений, но сам он не отличается добрым нравом. Это жесткий, ядовитый тип. Даже бесчеловечный.
– Вы только что процитировали бывшего ассистента Загорского, – заметила невозмутимо.
Он махнула на меня рукой.
– Агата, я всегда восхищался твоим ледяным спокойствием даже в самых безнадёжных ситуациях. А о твоём упрямстве можно книгу написать, – проговорил он с улыбкой. И добавил уже с горечью: – Сейчас я ненавижу твою непробиваемую броню и неуступчивость.
– У каждого свои недостатки, – заметила философски.
Так, пора завершать этот бессмысленный разговор об одном и том же. Демонстративно посмотрела на часы и сказала:
– У меня через двадцать минут операция. Я пойду.
– Иди, – сказал главврач и опустился в кресло.
– Надеюсь, что ты действительно знаешь, что делаешь, – голос начальства был пронизан разочарованием и сожалением.
Тяжело ему меня отпускать, но придётся.
У двери остановилась, взялась за ручку и, не оборачиваясь, сказала:
– Последние полгода я натаскивала Дмитриеву и Кольского. Они справятся без меня. Можете смело на них положиться.
Он не отвечал, не комментировал. Но напряжённое молчание главврача было красноречивее любых слов.
Всё-таки обернулась и, встретившись с ясным, но грустным взглядом Константина Леонидовича, добавила:
– Как и положено, я отработаю две недели. Выложусь на двести процентов.
Он усмехнулся, кивнул и сказал:
– Ты талантливый хирург, Агата. Тебя будет сложно заменить.
Улыбнулась в ответ, покачала головой и прошептала:
– Незаменимых не существует.
И покинула кабинет начальства.
* * *
Любой хирург за всю свою жизнь убивает людей больше, чем военнослужащий в горячей точке.
Первая смерть всегда самая шокирующая.
Сначала ты не можешь поверить, что это случилось именно с тобой. Когда приходит осознание, принятие ситуации, включается сука совесть и терзает хлеще любого палача.
Примирение с самой собой происходит болезненно. Эта тяжесть навсегда остаётся с тобой.
Я уже готовилась к плановой, средней сложности операции, когда меня срочно вызвали в отделение неотложной помощи, чтобы помочь пострадавшей.
– Агата Дмитриевна, вашу операцию проведёт Кольский, срочно пройдите в реанимацию, – раздалось в моём наушнике.
В нашем деле нет места рассуждениям, метаниям, километрам вопросов. Если меня вызвали с плановой операции, значит, кто-то находится на грани.
– Иду, – ответила с тяжёлым вздохом и кивнула коллеге Никите Кольскому.
