Альберт посмотрел в зеркало и покачал головой.
– Давай-ка помогу, сынок. – Посол сам завязал ему галстук, манипулируя изящно, как факир. – Вот теперь хорошо. Пирсяне вряд ли что-то смыслят в узлах, скорее всего, у них вообще нет галстуков, но мы же делаем это для себя, верно?
Альберт млел. Выпускник Дипломатической Академии не мог и мечтать, что окажется в составе Чрезвычайной Миссии. Сокурсники разлетались по Федерации, занимая должности простых референтов, и Альберт не надеялся, что его карьера начнется удачней. Он уже отправил резюме в консульский отдел на Бетельгейзе, когда вдруг раздался звонок из Госдепартамента.
Через шесть часов он был на борту правительственного корабля. Автопилот женским голосом поприветствовал «господина первого помощника Чрезвычайного Посла» – у Альберта от сознания собственной значимости чуть не случилась истерика, – и миганием плафонов проводил его до слип-камеры.
Увидев, что одна из двух капсул уже занята, Альберт аккуратно повесил брюки и лег на свободное место.
– Спасибо, гос…
– Валерий Петрович. «Господин Чрезвычайный Посол» будет внизу, на людях. То есть… на пирсянах. – Он саркастически выгнул брови. – Давай-ка без церемоний, сынок, иначе не сработаемся.
Альберт улыбнулся и лишь сейчас вдохнул – глубоко, по-настоящему. И заметил, что раньше он как будто не дышал, а впитывал воздух кожей – с того момента, когда посмотрел на закрытую капсулу и обнаружил под колпаком Новикова. Если б не гибернаторы, Альберт, наверное, не уснул бы. Валерий Петрович Новиков! Ну надо же!
– Одеколоном не пользуешься? – спросил Посол. – Правильно. Да, и вот еще что: не вздумай класть под язык ментоловую пластинку.
– Нас предупреждали.
– В системе Йокт все посольство на корм рыбам отправилось. Из-за одной ментоловой пластинки, будь она неладна… Никогда не угадаешь, чем ты их огорчишь, а чем огорчишь еще сильнее. – Надев пиджак, Новиков взял с полки вакуумную щеточку.
– Внимание! До посадки десять минут, – объявил автопилот.
– Благодарю, – ответил Посол динамику.
Вот, что нравилось Альберту в дипломатах старой закалки. Школа, Традиция, Характер – он не знал, как назвать это одним словом. Если только – Судьба?
Майкл Маклухин, чье имя носила Академия, улыбался, когда его вели в ритуальную барокамеру на планете Воздушная, улыбался, когда стрелка манометра уже сделала четыре полных круга, и продолжал улыбаться – когда она завертелась в обратную сторону. Собственно, кроме улыбки там ничего и не осталось. Но это была улыбка Дипломата.
– Валерий Петрович… – произнес Альберт нерешительно, будто пробуя имя-отчество на вкус. – У нас есть хоть какая-то информация о Пирсе?
– А то ты не знаешь хмырей из разведки! «Наличие оружия массового поражения не исключено». Вот и вся информация. У них – высотные снимки, у нас – общение с людьми… то есть, с пирсянами. Хотя они, считай, те же люди. Природа – женщина ленивая, новые виды изобретать не торопится.
– Если бы она еще мозги одинаково вправляла… – вставил Альберт.
– Э-э! Тогда зачем нужна Академия? Мозги!.. Хорошо сказал, сынок. Если бы она их умела вправлять… – Новиков задумался, и в глазах у него мелькнуло что-то юношеское, сентиментальное. – Вот когда я прибыл на Луизу-4…
Конец ознакомительного фрагмента.
