Мокрый асфальт отражал тёплые солнечные лучи, падающие сквозь облака. Ветра не было; жёлтые листья висели неподвижно на застывших сухих ветвях деревьев. Постепенное наступление зимы чувствовалось в морозно-сладком аромате, висящем в воздухе; осень оттягивала, как могла, выпадение снега.
В саду уже не пели птицы. Деревья лениво лишались листвы, осыпая дорожку и землю под собой жёлтой хрустящей «бумагой». Скамейки были пусты, и только на одной из них сидела Девушка.
Сложно сказать, сколько ей лет. Молодые черты милого лица выглядели уже слишком серьёзными и повзрослевшими, чтобы считать Девушку ребёнком. Но была в ней какая-то наивность, простота и непосредственность в позе, одежде и голосе. Девушка тихонько напевала что-то себе под нос, положа руки на колени, выгнувшись всем корпусом вперёд и остановив немигающий взгляд где-то вдалеке. Сидела Девушка здесь очень долго – никто не видел, когда она сюда пришла.
Прогуливающийся по саду Юноша увидел Девушку и сел рядом с ней на скамейку. Не потому что хотел пообщаться, а просто из-за своей усталости. Сев и кинув небрежный взгляд на Девушку, он окунулся в свои мысли и стал смотреть по сторонам.
– Извините, пожалуйста, – вдруг произнесла Девушка. Юноша дёрнулся от неожиданности и впился в незнакомку широко раскрытыми глазами.
– Извините, – повторила она, не поворачивая головы.
– Это… это вы мне? – пробормотал Юноша.
– Да… извините, пожалуйста, вы не могли бы мне сказать… – Девушка заметно волновалась. Руки, лежащие на коленях, дрожали; голос тоже, – что такое красота?
Юноша открыл рот и тут же закрыл. Столь странный вопрос никто никогда ему не задавал. Он огляделся, будто ища ответ в окружающей природе, и тут он подумал, что вопрос был шуткой. Юноша громко засмеялся и, наконец, ответил:
– Посмотрите вокруг – и вы увидите красоту!
Дрожание рук усилилось; Девушка стала всхлипывать. Смех Юноши прекратился; теперь он испуганно наблюдал за странной незнакомкой. Всхлипывание переросло в плач, но Девушка не шевельнулась, а плакала, продолжая сидеть в той же позе. Юноша хотел было что-то сказать и непременно сказал бы, но Девушка повернула голову и Юноша увидел её глаза.
На всю оставшуюся жизнь Юноша запомнил эти пустые, стеклянные глаза.
Девушка была слепа.
Она пришла к ним вечером. Серая от покрывающей её тело пыли, хромоногая, она вошла бесшумно, напугав солдат. Они покормили её консервами. Кошка ела деликатно, не спеша, с безмолвной благодарностью в глазах.
Солдат смотрел на неё, слушал её причмокивания, и думал. Знает ли кошка, что сейчас идёт война? Знает ли, почему все дома в округе превратились в руины, почему на улицах слышна стрельба и повсюду лежат мёртвые люди? Ну да, наверняка знает. Должна знать. Ведь её хозяева куда-то исчезли. Перестали её кормить. А может, их убили у неё на глазах. А может, мы сами их убили…
Солдат не знает, убил он кого-нибудь или нет. Он просто стрелял в сторону развалившихся зданий, откуда летели пули в ответ и доносились крики на неизвестном ему языке. Это просто – стрелять в сторону противника, особенно не задумываясь, что любая пуля может остановить чью-то жизнь.
– Уже стемнело. Вы ложитесь, я подежурю.
– Ладно, – ответил Солдат. «А ты постарайся выжить», – добавил он про себя, взглянув на кошку.
Выстрел разбудил Солдата. Он вскочил, как ошпаренный, и увидел перед собой мёртвого дежурного. Снайпер.
Остальные тоже вскочили, схватили винтовки, включили приборы ночного видения и прильнули к окнам. Началась стрельба.
Солдат растерялся. Затем тоже взял винтовку, включил прибор ночного видения и осторожно высунулся в окно.
Всё зелёное. В руинах напротив периодически вспыхивали яркие вспышки выстрелов. Солдат сделал пару выстрелов в сторону этих вспышек, но дождь пуль посыпался прямо на его позицию. Он сразу отпрыгнул от окна, забившись в угол комнаты.
Смерть никогда не была так близко. Он не мог заставить себя подойти к окну обратно и продолжить бой. Солдат просто сидел в углу и смотрел через прибор ночного видения, как его товарищи падают у окон замертво.
Они все мертвы. Стрельба прекратилась. Ужасная давящая тишина продолжалась всего секунду, но для солдата она показалась вечностью. Он снял прибор ночного видения, и тела его друзей стали единым чёрным пятном на полу.
Мертвы. Мертвы. Мертвы. Это слово стучало в висках одновременно с тяжёлым пульсом.
На улице стал слышен говор на чужом языке. Они идут. Следующим буду я.
Солдат сжал винтовку. Хотел подняться, но ноги будто налились свинцом. Оказалось, пуля попала в правое бедро. А ведь он даже не почувствовал.
Стал слышен говор на лестнице. Противники осторожно переговаривались. Солдат решил, что сдастся. Да, да, это лучшее решение. Сейчас они зайдут и…
Один из них зашёл в ту же секунду. Солдат дёрнулся от испуга, зажал спусковой крючок… очередь срезала противника, тот рухнул навзничь. Сверху его накрыло пылью от стены, куда попало большинство пуль.
– Нет! – закричал Солдат, – я не хотел!
Он отбросил винтовку. За стеной был слышен шорох. Там были ещё люди, но они не заходили. И молчали.
