(Ксюша)
– Как же здесь красиво! – вдыхаю морозный воздух полной грудью, выйдя из машины.
Я уже забыла, когда мы в последний раз выбирались куда-то, особенно за город. Но в этом году отпуск Ярослава пришелся как-раз на канун нового года. Поэтому я уговорила мужа поехать на базу отдыха и провести праздник здесь. И Данька набегается вдоволь среди заснеженных елей. Ему неинтересно сидеть в квартире. А гулять на нашей усыпанной песком и реагентами детской площадке ему уже надоело. У меня тоже уже нет сил сидеть в четырех стенах.
– Мама, смотли, белка! – радостно хлопает он в ладошки, увидев шустрого зверька на дереве. Рыжая красавица с пушистым хвостом задорно скачет по веткам, перепрыгивая с одной на другую. Хорошо ей, делает все, что хочется.
– Дань, не лезь в сугроб, – ворчит Слава, доставая чемодан из багажника. – Ксюш, ну смотри ты за ним, сейчас снега наберет в сапоги. Если температура поднимется, весь праздник на смарку.
– Малыш, пойдем дом посмотрим, – беру на руки трехлетнего сына и поднимаюсь на крыльцо деревянного треугольного домика.
Мы в браке с Гуровым уже пятый год. Но я все никак не привыкну к мужу. Он не поднимает на меня руку, не обижает Даню, заботится о нас. Я благодарна за все, что он делает для семьи. Но морально чувствую себя подавленно, а постоянное чувство вины гложет изо дня в день, напоминая мне о совершенной четыре года назад ошибке.
– Мама! Елка, елка! – вырывается Данька и бежит к усыпанной яркими шарами ели в гостиной. Запрокинув голову и раскрыв рот, смотрит на золотистую мигающую звезду на верхушке дерева. – Ух ты! Мам, а подалки будут?
– Конечно будут, сынок. Ведь Новый год – это время чудес, – присаживаюсь на корточки и помогаю Дане снять рукавицы.
– А тебе Дед Молоз подалит подалок? Желание сбудется?
– Нет, малыш, – вздыхаю, стараясь не показывать, что у самой глаза на мокром месте. – Дед Мороз исполняет только детские желания, к сожалению.
А мама уже не верит в сказки. Особенно, если их рассказывают взрослые дяденьки, которые, получив желаемое, бесследно испаряются.
– Тогда я загадаю, мам. Я хочу, чтобы ты была сисливой. Он исполнит его? – смотрит на меня полными надежд глазами.
– Конечно, – улыбаюсь и целую сына в холодный после улицы нос.
Только с чего Даня взял, что я несчастна? Вроде все у нас хорошо сейчас. При сыне я стараюсь улыбаться и жить полной жизнью, насколько это возможно. Вот даже за город выбрались на новогодние праздники.
– Мам, я пойду папе помогу вещи плинести, – срывается он с места и бежит на улицу.
Я снимаю полушубок и подхожу к камину. Протягиваю руки к теплу от огня. Жаль, что сердце так же не согреть.
Вспоминаю, что не выпила таблетку. Беру сумочку и иду на кухню. Нахожу кувшин с водой и наполняю прозрачный стакан. Первые полтора года после рождения сына я пыталась сама справиться с депрессией. Но не получилось. Поэтому сейчас принимаю антидепрессанты. Помогают плохо, но зато засыпать легче. А в праздники ничего не спасает. Каждый Новый год как испытание. Пытаюсь свыкнуться, что ничего не изменится. Что в моей жизни больше нет места любви и чудесам. Но каждый раз сердце разрывает от боли, причиненной тем, кого я любила больше всего на свете. Кому поверила и была готова пойти на все, чтобы быть с ним. А он… Он просто предал меня.
– На улице снег начинает валить, – бухтит Ярослав, входя в дом и громыхая чемоданами. – И чего мы сюда поперлись? Лучше бы к родителям поехали, – стряхивает снег со своей модной прически "шторы". Терпеть ее не могу.
Родители Славы живут в элитной новостройке. Там и каток залили, и елку нарядили, но вот для малышей развлечений никаких нет. Не вижу смысла из одной квартиры ехать в другую. А здесь организована целая программа для деток. Даньке точно понравится. Стоп, а где он?
– А где Данька? – испуганно смотрю на мужа, не обнаружив с ним сына.
– Так ты же сама его в дом уводила.
Я хватаю шубу и, запрыгнув в сапоги, выбегаю из дома. На улице темнеет, но вдоль дорожек горят тусклые фонари.
– Даня, – зову сына, но никто не отзывается. Его нет ни на крыльце, ни на дорожке, ведущей к дому.
Несусь к машине, но и там его не нахожу. Пытаюсь разглядеть детские следы, но свежий снег уже успел припорошить их. Сердце готово разорваться от одной мысли, что сын потерялся. Территория турбазы большая, повсюду деревья и сугробы. А он еще и без варежек, хоть они и на резинке висят. Меня колотит от страха за Даньку. Я мечусь из одной стороны в другую, пытаясь понять, куда он мог пойти.
– С вами как обычно, – злится Слава, выйдя следом за мной. – Иди в ту сторону, а я у въезда проверю.
Быстрым шагом иду в сторону других домиков, пытаясь дозваться сына. Куда же ты мог деться? Минуя горку и ледяные скульптуры, бегу по тропе, заглядывая за каждую елочку. Глаза начинает застилать слезами. Что я за мать такая? Как могла потерять ребенка?
Надежда вспыхивает маленьким огоньком, когда красный помпон мелькает в пестрых санях. Со всех ног бегу туда, вытирая слезы рукавом.
– Данька! – подлетаю к инсталляции и хватаю сына, прижимая его к себе. – Господи, как же я перепугалась! Мама чуть с ума не сошла! Зачем же ты убежал, малыш?
