Пролог
–Ярослав, почему не берешь трубку? – мой голос дрожит от возбуждения и непонимания происходящего.
Ярослав не отвечает на мои звонки три недели. Любимый не приезжает, не звонит. Прошло три гребанных недели с момента ссоры.
Думала, он одумается, остынет. Поймет и простит. А он пропал!
Прекрасно осведомлена, что у моего дорогого форварда – лучшего бомбардира футбольного клуба СКА сейчас проходят проходят изнурительные тренировки в Москве. Это значит, что он никуда не выезжал из города, Усач не отпустил бы.
Я не видела любимого ровно три недели!
Кроме истосковавшегося сердца, у меня для моего мужчины припасена главная новость!
Опускаю глаза на снимок УЗИ с нашим малышом.
К моему удивлению трубка отвечает женским грудным голосом:
–Аллё…
–Простите, ошиблась, – выпаливаю я. Уже собралась нажать отбой, когда услышала недовольный голос Ярослава:
–Алло!
–Яр? Где ты? – из глаза выкатилась слеза. – Вернись домой.
–Зачем? – слышу наглый разнузданный голос.
–Яр, тебя нет уже три недели. Где ты?
–Какая тебе разница? – грубые, жестокие слова режут мой слух.
–Не понимаю, что происходит? – выдыхаю, пряча слезы в голосе.
–С предателями не общаюсь! – трубка глохнет.
Меня трясёт от непонимания, обиды, слёз. Смотрю на потухший экран мобильного, тихо шепчу:
–Яр, ты скоро станешь папой…
Дверь в мое счастливое будущее захлопывается вместе с прощальными гудками в мобильном.
Печально следую по комнатам, собирая свои вещи. У чемоданов бессильно распластываюсь на полу.
Уставившись в окно думаю о Ярославе. Где он, с кем он?
Вытираю ладонями слезы, мокрыми ладонями касаюсь голого живота. Глажу себя.
усилием воли заставляю себя встать на ноги.
Пошатываясь, бреду к кровати. Я раздавлена. Падаю на колени. Цепляюсь за стенку… Ползу к кровати. Забираюсь в холодную постель. Скручиваюсь в клубок.
Шепчу себе как мантру:
– Справлюсь! Жила же как-то без него!
Мои руки гладят немного округлившийся живот. Меня наполняет теплом.
Лежу, смотрю в потолок. Понимаю, что нет смысла тянуть это мучение для нас двоих. Троих…
Нужно рвать морской узел.
Пока не освобожу дом, Ярослав не вернется.
Поднимаюсь.
Смотрю с тоской на совместную фотографию, висящую на стене почета в нашем доме.
В его доме…
***
Четыре месяца назад
Кристина Малинина
Поправляю локоны, упавшие на красное платье, крепче сжимаю руку малого, продираюсь сквозь праздничную толпу к заветной ёлке.
–Ёшкин кот! – шепчу себе под нос, завидев Сант, облепивших ёлку как пчёлы соты.
Смотрю на бейдж. Вот он наш Дед Мороз номер четыре.
Упитанная брюнетка-мамаша расталкивает окружающих локтями, продираясь вперёд к ёлке со своим чадом в костюме Гарри Поттера. Не удерживаюсь от столкновения с локтем, заваливаюсь немного вперёд, упираюсь грудью в атлетичную спину, вдыхаю носом запах дорогого парфюма, тестостерона, энергии и силы.
Объект не реагирует, видимо, привык к обожанию.
Терплю неуважение к своей персоне. При этом не извиняюсь за нарушение приватных границ.
Не выдерживаю паузы. Особым терпением никогда не отличалась.
Мои руки нетерпеливо касаются широкого мужского плеча, замираю на мгновение. Сама в шоке от своей наглости. Захватывает странное ощущение, будто подобное уже происходило со мной когда-то!
Но я не помню, чтобы касалась этого мужчины когда-нибудь в своей жизни. Если честно, я вообще не касалась ни одного мужчины последние два года. Нет ни времени, ни желания. Жду принца на белом коне, зачем размениваться?!
Я перевозбуждена, нахожусь в плену праздничной атмосферы.
Мужчина – «Дед» не реагирует, и я громко кричу:
–Дедушка, мы к Вам за подарком!
Как назло, в этот момент замолкает музыка, все поворачивают головы на мой оглашенный крик. Чопорные мамаши и папаши отвешивают мне порцию унизительно-укорительных взглядов.
–Вашу Машу! – шепчу себе под нос. Немного неловко. Выбралась из своего курятника в богатый, веду себя неподобающе.
Перевожу взгляд с одного молодого мужчины – Санты на другого, и понимаю, что они все чем-то похожи друг на друга.
Но чем?
Высокие, рельефные, спортивные, с модными прическами. Одетые в дорогие мужские костюмы от Версаче или от другого итальяно – американского гуру моды, светлые рубашки. Галстуки затянуты так, что, кажется, вены лопнут на здоровенных татуированных шеях. Ботинки начищены до блеска.
Мужчины не наряжены в костюмы Дедов Морозов. Я их понимаю! Такую красоту прятать – преступление против женщин! На лицах мужчин нарисованные красками тигриные маски. Год Тигра! Пантеон его за ногу! Маски мешают понять, кто из звезд играет роли дарителей. Сгораю от любопытства, но терплю. Переминаюсь с ноги на ногу, стервозные шпильки при моем росте играют со мной злую шутку – я на полголовы выше женщин, стоящих по соседству. Мои метр семьдесят восемь плюс десять сантиметров шпилька. Я почти вровень с Дедом.
– Блин! – шепчу про себя, покрываясь мурашками.
– Кристюха – Кристюха! – мою руку теребит младший братец, – это наш Дед Мороз?
– Он самый. Лично наш, – отвечаю с напором, – проглатывая ком, застрявший в горле.
От присутствия Деда Мороза у меня колени подгибаются, а тут еще десятилетний братик заставляет думать о нём, а не о празднике.
