В закатном багровом небе Муром сливался с чернеющим горизонтом. До города оставалось несколько верст, но вороной конь исполинских размеров уже не мог держать всадника. Каждый новый шаг давался ему с трудом, копыта еле поднимались, а дыхание становилось все тяжелее.
— Тише, тише, – молвил всадник ласковым голосом.
Он остановил коня, и аккуратно спешился. Серый плащ скользнул по телу вороного гиганта и упал на зеленую траву, которая, несмотря на позднюю осень, все еще пахла свежестью.
– Прости меня, Перун, – всадник нежно коснулся жеребца. – Дальше я пойду с тобой рядом. Немного осталось.
Странник проверил, надежно ли закреплены сумки и его диковинный серповидный меч, поправил капюшон, из-под которого были видны черные, как ночь волосы, и лишь потом двинулся вперед.
Чем ближе они подходили к городу, тем тусклее становилась трава. Вскоре она и вовсе превратилась в грязное неразличимое месиво. Странник окинул взглядом ветхий частокол, который мог защитить город только от ветра. У главных ворот в луже собственной мочи валялся пьяный дружинник. Он громко храпел себе под нос, распугивая местное воронье. Перун глубоко проваливался в жижу, а щетки над копытами сбились в толстые комы грязи, отчего конь шел еще медленнее.
В сумерках грозовые тучи незаметно обтянули небо. Плеснул мелкий пронизывающий дождь. На улице не было ни души. Тишину, царящую вокруг, разбавлял лишь скрип оконных ставней.
Странник заметил, что в одном из домов бледно играли языки пламени, а наверху этой хаты моталась потертая вывеска с изображением пенного напитка. Для тех немногих, кто владеет грамотой, была там и надпись: «У богатыря».
– Отлично – корчма. Идем, Перун, – странник завел верного друга в стойло, стряхнул воду с капюшона и зашел внутрь.
В тускло освещенном помещении почти не было людей. Лишь трое мужчин: рыжий, чернявый и седой – громко разговаривали друг с другом, сидя в центре комнаты. Появление нового посетителя, они оставили без внимания. Странник обогнул их стол и присел в самом углу. Капюшон по-прежнему прикрывал его лицо.
В корчме пахло сыростью и хмелем. Деревянная мебель уже давно поедена муравьями или поломана в пылу ожесточенных пьяных драк.
Все лучше, чем на улице под дождем, подумал странник и достал из-за пазухи длинную курительную трубку. Сверкнуло огниво, раздался звук тлеющего табака и по корчме медленно поплыл густой дым.
Из подсобки вышел угрюмый мужик в фартуке, и странник сразу понял, почему заведение называется «У богатыря». Это был будто не человек, а огромный лесной медведь, аршина три ростом. Страннику на его жизненном пути, конечно, встречались большие люди, но такого он не видел никогда. Мужик сразу заметил нового гостя и быстро оказался рядом с ним.
– Диковинная штуковина, – пробасил хозяин, подозрительно косясь на курительную трубку. – Чаго тебе надобна?
– Я пережду дождь и сразу уеду. За сено заплачу, – спокойно ответил странник.
– У нас тута не конская харчевня. Заказывай жратвы и пережидай скока захотишь.
– Хорошо, вино есть?
– Тю! – хозяин взорвался от смеха. – Можть табе еще и самого виноградика в прикусон-то? Иль кабанчика печеного с яблочком во рту? Ой, уморил, старика, ой и чудной, – мужик здоровенной ручищей вытер слезы. – Мед есть. Буш?
Странник одобрительно кивнул.
– Мед у Тихона отменный, – в разговор вмешался мужик с рыжей бородой. – Не пожалеешь, – добавил он.
Воцарилась тишина. Мужики неловко переглянулись.
– Откуда будешь, странник? – молчание нарушил все тот же рыжий. – Присядь к нам, да поведай свою историю.
– Нет никакой истории, славные мужи Мурома, – учтиво молвил гость. – И я отклоню ваше предложение – не хочу мешать.
– Славные мужи, слыхали? – рыжий засмеялся, хлопая друзей по плечам. – Ты это брось. Негоже отказывать, когда тебя за стол приглашают!
– Точно! – подхватил седой.
– Или ты хочешь обидеть нас? – грубо произнес чернявый.
Странник оценил обстановку и, поняв, что вариантов у него не так уж и много, направился к мужикам за стол. Нервно подергиваясь, пламя одинокой свечи еле справлялось с освещением компании. Это было на руку страннику, ведь капюшон был по-прежнему на нем, а показывать свое лицо он явно не хотел.
– Да сними ты уже этот капюшон, – буркнул рыжий. – Мы ж не на улице.
– Сквозит здесь сильно, – ответил гость и присел на свободный стул.
Теперь все посетители корчмы подозрительно смотрели на нового собеседника.
– Сдается мне, ты не хочешь показывать нам свою рожу, – заключил чернявый.
Из подсобки вышел Тихон с большой кринкой.
– Лучший мед во всем Рязанском княжестве, – объявил он и заметил парящее в воздухе напряжение.
– Показывай лицо или худо будет.
Странник обреченно вздохнул и откинул назад капюшон. Перед мужиками сидел чернявый парень с густыми бровями и выразительным взглядом – на вид зим сорок. И все бы ничего, только на левой стороне его лица красовалось отчетливое серповидное клеймо. Оно проходило через карий глаз, уверенно двигалось по щеке сквозь густую щетину и заканчивалось лишь у самого подбородка, где красовалась небольшая ямка.
– Вот падла! – заорал рыжий. – У него луна на морде!
– Хазарин! – закричали другие.
