Повесть «Океан» завершает цикл трилогии, объединенный одним названием «Дети Ишима». Все три части повести основаны на реальных событиях и персонажах. Вместе с тем, это произведение никак не является строго автобиографическим. Повесть может быть отнесена к смешанному жанру с захватывающими авантюрными сюжетами героя в юности и философским осмыслением происходящих событий и явлений, пришедших к нему с возрастом и изложенных в иронично сатирическом тоне. Наряду с описанием реалистических эпизодов мне иногда приходилось прибегать и к мистификации некоторых явлений, но это всего лишь прием, позволяющий отдельным сценам придать выразительность, объемность и гармонию.
Всю свою жизнь автор отдал знакомству и изучению строгих наук, которые, хочется нам этого или не хочется, повлияли на его характер и восприятие мира наподобие того, как занятия ученых древности превращали их в умах народа в магов, мудрецов или алхимиков, которые были озадачены получением эликсира бессмертия и поиском философского камня. Так увлечение автора задачами осуществления полетов к другим планетам, начинавшиеся с самого детства, в зрелом возрасте привели к тому, что он уже воспринимал бесконечную в пространстве и во времени Вселенную наподобие своего товарища, и даже окрестил его Океаном.
Повышенный интерес к космосу и Вселенной рано или поздно приводит человека к попыткам постичь замысел Творца, понять устройство Мира и законов, управляющих его жизнью. Такими людьми в древности становились философы, астрономы и алхимики, а более в поздние времена этим начали увлекаться и физики. А сейчас только физиков и занимают вопросы, связанные с пониманием пространства и времени, которые фактически восходят первопричинам рождения Вселенной и которые на бытовом уровне можно отнести к компетенции Творца. В этом стремлении человека постичь все тайны Мира тоже скрыто свое противоречие, или как говорят дуализм. Интуитивно об этом говорил еще поэт Беккер: «Пока наука не сумеет открыть источника жизни, а в море и на небе будут бездны, неподдающиеся исчислениям; пока человечество, идущее вперед не будет знать, куда идет; пока для человека будут тайны… Пока разум и сердце продолжают сражаться… Пока живут надежды и воспоминания… Пока будет жить, хоть одна красивая женщина, – будет поэзия и будет любовь». И с этими словами трудно не согласиться. Не всегда снятие таинственного покрова с такого Божьего создания, как женщина, и разложения ее на элементы, сохранит ее неповторимое очарование. Но человек, даже понимая это, все равно не может отказаться от пагубной привычки все понять и разложить по своим местам. И в этом тоже кроется противоречие Мира.
Автор, к своему стыду тоже может себя отнести к сообществу людей, пытающихся все понять и систематизировать. Как и многих других, его с некоторых пор занимали общие вопросы устройства мироздания и человеческого общества. Он, как и многие другие, задавал себе бесконечные вопросы и, также как и многие другие, не мог найти на них ответов.
«Почему, – задавал себе вопрос автор, – жизнь одних складывается успешно и счастливо в гармонии с окружающими миром, а другие, даже не успев поверхностно ознакомиться с ним, угождают на виселицу? Что двигает человеком с первых минут его появления, и почему у одних жажда познания и открытия для себя мира проходит быстро, а другим не хватает всей жизни, чтобы утолить эту потребность? Автор, также как и остальные, задумывался над сложными вопросами, что же собой представляет жизнь и почему она так скоротечна?»
Его, как и многих, занимали вопросы судьбы, своего места и Пути. Не чуждался он таких земных вопросов, как что такое счастье и любовь? И что такое красота, за что ее так ценят люди? Ну, и многие другие.
В силу своей любознательности, он не только посвящал все свое свободное и несвободное время изучению физических наук, но, в известной степени, старался постичь премудрость различных философских учений, в том числе и философию йогов. Копался в древних манускриптах, пытаясь понять мудрецов далекого прошлого. Поэтому, по старинному обычаю, и его можно было бы причислить к племени алхимиков.
Но поскольку в последнее время этот термин незаслуженно отправлен на задворки истории, он решил основать свой новый орден, в который посвящают тех, кто в нынешнее время не может быть причислен к ордену алхимиков. Как некогда испанец Сервантес присовокупил к ордену Странствующих Рыцарей славного и бесстрашного рыцаря Дон Кихота Ламанчского, так и автор обосновал новый, отсутствующий до этого, орден «Странствующих Алфизиков». К этому ордену автор затем присовокупил и героя этого произведения. По этой причине главный герой и был им наречен Алфизиком. По мнению автора, это имя не очень благозвучно, но дело не в названии, а в существе. Автор все же надеется, что эта неблагозвучность со временем сгладится и, по существу, имя или звание алфизика будет синонимом такому красивому и редкому в настоящие времена званию, как алхимик.
