Каждая песчинка в мире должна быть кому-нибудь нужна. И у каждого должен быть дом.
Здравствуйте, дорогие дети и взрослые!
Как сказал классик, красота спасёт мир. Это так же верно, как и то, что доброта спасёт мир. Ибо добро красиво!
Ежегодно – и это тоже становится доброй традицией – в последнее воскресенье ноября в «Московском Доме книги» проходит финал конкурса коротких рассказов для семейного чтения «Мы и наши маленькие волшебники». У его истоков – «Литературное агентство Софии Агачер» и детское издание «Классный журнал».
Когда ещё только конкурс задумывался, мы решили, что ограничений по возрасту для участников не будет, природа добра безгранична, и поэтому возраст участников колеблется от 7 до 75 лет. Работы присылаются не только со всех концов России – от Холмогор до Москвы, – но и из Беларуси, Украины, США, Канады, Сингапура, Казахстана… Иными словами, отовсюду, где живут семьи, говорящие по-русски и любящие этот язык.
В жюри конкурса вошли: писатель София Агачер, главный редактор «Классного журнала» Алексей Ходорыч, заместитель главного редактора «Юности» Игорь Михайлов и драматург Лев Яковлев.
Главной целью конкурса является создание литературы для семейного чтения. Предлагаемый вашему вниманию сборник включает в себя рассказы финалистов за 2018—2019 годы, отобранные из более чем 2 000 произведений.
Что уже с уверенностью можно сказать по итогам конкурса?
Первая сложность в его организации заключалась в том, что мало кто верил в возможность осуществления этой идеи. Все говорили: да кому интересны рассказы для семейного чтения?
А по-моему, это очень здорово! Ведь когда мы собираемся на Рождество, или Новый год, или просто без всякого повода, то отовсюду слышится: «А помнишь, как мы в детстве?», «А вот моя бабушка…» – и сразу у окружающих начинают светиться глаза и появляются улыбки.
Добрый конкурс необходим нам всем, уставшим от литературы про наркоманов, детективов, вампиров и некромантов! Я уже не очень молодой человек, и мне хочется по ночам спать спокойно и писать добрые книги. Когда подрос мой внук Ромка, я стала пытаться прививать ему любовь к чтению, а он мне пыхтит: «Не хочу, бабушка, читать эти книжки». Я спрашиваю: «Почему?» Он мне отвечает, что они неинтересные. Неожиданно для себя предлагаю:
«А про себя будешь читать книжку?» И так мы стали с ним писать книгу о себе самих, и получились «Рассказы о Ромке и его бабушке».
Был ещё и второй стимул. Дело в том, что мой внук живёт в Америке и всё время ноет: «Не хочу учить русский язык, не хочу…» И я постаралась превратить учёбу в игру, ведь писать книжку на русском языке про себя любимого – это здорово!
Хотя подспудно я преследовала и более важную цель: сохранение языка своих предков. Миллионы русскоязычных людей живут за границей, у них рождаются дети, которые либо забывают, либо изначально не знают русского языка. Они не понимают книги про избу, печку или коромысло, а книг про них самих нет. И это большая трагедия, поскольку люди более старшего поколения не могут общаться со своими внуками и правнуками. На одной из моих встреч с учениками американской школы, изучающими русский язык, мальчик мне сказал: «Я учу русский язык, чтобы общаться со своими бабушкой и дедушкой, потому что, когда я говорю по-русски, я сильнее чувствую их любовь…»
Вот это самое главное слово и цель: любовь! Литература для семейного чтения интересна и маме, и сыну, и бабушке, и даже прабабушке, не говоря о папе.
Вы знаете, я в последнее время получила свыше двадцати писем из семей, в которых живут люди более старшего поколения. И оказалось, что те, кому далеко за восемьдесят, с удовольствием читают мою книгу со своими внуками и правнуками. Потому что она на самом деле о любви!
Яркие фотоиллюстрации активизируют глубинную эмоциональную память, а крупный шрифт позволяет читать, несмотря на проблемы со зрением. Один доктор мне написал: «Моя мама, ей 89 лет, последние два года не могла общаться со своим правнуком, а сейчас она читает с ним вашу книгу, и оба счастливы».
Что ещё может быть важнее этого?
Книга для семейного чтения – это такая книжка-мост, соединяющая не только поколения внутри семьи, но и сами семьи, порой разбросанные по всему миру. Настоящая «живая» книга. А термин этот – «живая книга» – я позаимствовала у своих читателей, а они, в свою очередь, у Корнея Чуковского. На фестивале детской книги в Российской Государственной детской библиотеке ко мне подходили целыми семьями и говорили: «Это же „живая“ книжка! Мальчик в ней живой, бабушка живая! И у меня есть такой кот и такая ворона! Её зовут Каркуша? И ко мне прилетает ворона!»
