– Дорогая, в этот раз мы не можем заказать новое платье и на тебя! – сказала мадам Жанетт де Тебо. – Наши бюджеты и без того трещат по швам!
– Да, маменька, я всё понимаю, – покорно ответила Лилит.
Мадам не являлась матерью девушке, но требовала, чтобы Лилит соблюдала приличия. Всё-таки «мачеха» ассоциируется, скорее, со стервозной жестокой особой, а не с благородной женщиной.
Отец Лилит женился на Жанетт много лет назад, почти сразу после того как овдовел. Их брак был основан на взаимопомощи: вдовец с новорождённой дочерью и молодая вдова с двухлетним сыном.
Нет, Лилит не стала служанкой в родном доме, её не избивали, не заставляли трудиться с утра до ночи и даже дали образование, достойное молодой леди.
Жанетт относилась к падчерице без неприязни, хоть и прохладно. Матерью для девочки женщина не стала, у неё самой уже был ребёнок от прошлого брака.
Лилит с детства росла тихой и болезненной девочкой. В первые годы она никак не контактировала с Паулем, сводным братом. Сблизило старших отпрысков семейства рождение общей сестрёнки.
Господин Серж де Тебо мечтал о сыне, но судьба распорядилась иначе: Жанетт родила дочь, а через год ещё одну, а ещё через год – третью, и после третьей заявила супругу, что с неё хватит. Не настолько они богаты, чтобы обеспечить целый выводок отпрысков.
Пауль, несмотря на то что тоже называл господина де Тебо отцом, носил фамилию де Линн. Причина проста: родной отец Пауля происходил из очень знатного, но обедневшего рода.
Собственно, род как раз и обеднел из-за азартных пристрастий отца мальчика: тот проиграл состояние, не смог вернуть карточный долг, за что и был убит в подворотне, а Жанетт осталась без средств к существованию и с маленьким ребёнком на руках.
От прозябания в нищете бедную Жанетт и её сына спасла партия с Сержем де Тебо, за что женщина по сей день была благодарна супругу.
В перспективе предполагалось, что Пауль женится на дочери какого-нибудь зажиточного купца и вернёт благосостояние своему роду.
После рождения троих дочерей-погодок Пауль и Лилит отошли для родителей на второй план. Это удивительно сблизило их: они читали друг другу сказки по вечерам, а днём ползали в роще и мастерили домики из веток.
Настоящей трагедией для Лилит стало, когда Пауля отправили в военное училище. Дни проходили в возне с тремя пухлощёкими малявками да домашних делах.
А через год и для Литит настало время покидать отчий дом.
Отец оплатил её проживание в пансионе для благородных девиц. Здесь нужно отдать отцу должное: их семья относилась к мелкому дворянству, а подобные заведения принимали в основном девочек более высокого происхождения. Пришлось хорошо заплатить, чтобы обеспечить для Лилит достойное образование.
Мачеха втайне была недовольна чрезмерными тратами денег, но вмешиваться не стала. Всё-таки уважение к супругу… Если бы не он, стоять бы сейчас Жанетт на паперти.
Жанетт знала, что её муж до сих пор хранит в своём кабинете портрет первой жены, которая умерла во время родов. Однажды женщина видела, как Серж гладит и целует портрет почившей супруги.
«Что ж, порой люди лелеют свои нежные чувства всю жизнь, – рассудила Жанетт. – Но прошлая любовь Сержа мертва, а я живёхонькая. Она мне не соперница».
Лилит внешностью и болезненностью пошла в мать: такая же тихоня-замухрышка. Одно хорошо: характер покладистый, беззлобный.
И всё же Жанетт обрадовалась, когда живое напоминание о горячо любимой первой жене Сержа покинуло отчий дом.
Пять лет пансионата пролетели для Лилит, как во сне: за это время она отточила до безупречности свои манеры, научилась молитвам, рукоделию и танцам, прочла сотни книг и ещё множество того, что превращает девушку в настоящую леди.
С шестнадцати лет Лилит начала посещать балы и званые обеды вместе с отцом и Жанетт. Мачеха спала и видела, как выдаёт падчерицу замуж, с глаз долой.
Но среди молодых людей Лилит имела весьма скромный успех. За первый год девушка получила всего два предложения о замужестве: от отставного вояки, небогатого и вдвое её старше, и купца средней руки.
Оба получили вежливый отказ.
Первоначальное восхищение балами сменилось для Лилит вынужденной обязанностью присутствовать. Мимо неё мелькали хорошенькие личики девушек в пышных платьях, за которыми выстраивались в очередь лучшие кавалеры. Со временем Лилит смирилась со своим незавидным положением и скромной внешностью.
Маленькая и щуплая, Лилит больше походила на подростка. Таких за глаза называли чахоточными. И это было правдой: достаточно попасть под порыв холодного ветра, и простуда обеспечена.
Год проходил за годом, а для Лилит так и не нашлось достойной партии. Девушке исполнилось двадцать три года – перестарок по современным понятиям. И каждый бал превращался для Лилит в пытку.
