«Черный ворон карчет, мое сердце плачет,
Мое сердце плачет и грустит.
В темном переулке, где гуляют урки,
Мурка окровавлена лежит».
Алексей Козлов
Он снова задержался.
Как всегда, кляня собственную азартность и вновь обещая себе, что это «в последний раз», Райво ожидал, пока расползутся створки ворот, пропуская во двор автомобиль.
В спальне свет пробивался сквозь шторы – значит, Виктория еще не спит, ждет. Он пошарил рукой по сиденью, проверяя, не забыл ли подарок. Но нет, вот он, пакет, лежит себе упакованный, даже не шуршит. Райво знал слабость жены к шарфам и как-то на ярмарке, улучив момент, пока супруга вертелась перед зеркалом, прихватил визитку мастерицы росписи по шелку. С тех пор делать подарки стало не в пример проще. Он даже приспособился покупать шарфы впрок и держать невесомые сверточки в машине, доставая по мере необходимости.
Сегодня такая необходимость была, и шарфик, несомненно, предотвратит выговор.
Хотя это он, конечно, зря. Вики еще ни разу не опускалась до скандала. У обоих был второй брак, и оба научились понимать и ценить не только достоинства, но и недостатки друг друга. К недостаткам относились в том числе увлечения одного, если второй их не разделял. Он, к слову, совершенно не способен был получать удовольствие от всевозможных опер, ораторий, фуг и всякого такого, без чего Вики просто жить не могла. Поначалу она пыталась таскать его то в оперу, то в собор на концерты органной музыки, то еще куда-нибудь. Поняв, наконец, что максимум, чего она может ожидать от супруга во время очередного концерта, будь то симфония, кантата или хорал, это попытки не храпеть, вызывая негодование соседей, она перестала приглашать его с собой, ограничившись одной-двумя подружками. В благодарность Райво с удовольствием отвозил благоверную со спутницами, что называется, до двери и коротал время в ближайшем баре, дожидаясь «девочек». Это было самое малое, что он мог сделать, лишь бы не мучить себя классикой.
Вики же, в свою очередь, оказалась совершенно не азартной. Когда они только стали парой, он пару раз по пятницам брал ее с собой «покутить» к Эрику. За понятный входной взнос Эрик даже организовывал фуршет с выпивкой, но собирались не поесть, попить, а поиграть! У них уже давно сложилась прочная компания. Никто никого не напрягал, в друзья особо не лез, встречались только для игры. Жен и подруг тащили с собой исключительно ради мира в доме, дабы предоставленные сами себе, женщины не выносили мозг бесконечными звонками и ревностью. Инга, супруга Эрика, честно развлекала «барышень», обучала основам игры. В последнее время из малой гостиной, которую облюбовали дамы, все чаще доносилось азартное «ставка, сет, флэш, стрит…». Вики, однако, на этих посиделках откровенно скучала. За пару вечеров она вроде бы освоила терминологию и, кажется, даже выиграла какую-то мелочевку, но радости ей это не доставило. Напротив, убедившись, что любимый супруг не только не изменяет, но и не смотрит на женщин, отдавая все внимание картам, впредь она отказалась составлять ему компанию. Ограничилась тем, что взяла с него слово не задерживаться после полуночи: «Ты же знаешь, я люблю засыпать рядом с тобой».
Разумеется, он не устоял и дал обещание. Которое сегодня позорно нарушил.
Конечно, у него было прекрасное оправдание! Когда правительство объявило по поводу пандемии полный локдаун, запретив любые перемещения после восьми вечера, игры, понятное дело, пришлось отменить. Кто это будет рисковать и нарываться если не на вирус, то уж точно на штраф.
Он не был у Эрика почти два месяца, сегодня дорвался до игры, как жаждущий в пустыне до оазиса! Да еще и карта пошла! Устоять было положительно невозможно.
И теперь Райво парковался, глядел на окна спальни и надеялся, что у жены достанет снисходительности простить его маленькую слабость. Тем более, у него есть для нее новый шарфик.
Вопреки ожиданиям, никто не собирался его ругать. Жена улыбалась и благосклонно приняла пакетик с подарком. Более того, Вики, уютно устроившаяся в постели с книжкой, выглядела так аппетитно, что, если бы не третий час ночи, он бы, пожалуй, не устоял. Но… Как говорится, что молодому хорошо, пятидесятилетнему и до утра подождет. Он поцеловал вкусно пахнущую женщину, и отправился в ванну смывать с себя накопившуюся за день усталость. Уже закрывая дверь, услышал что-то про сюрприз, который она покажет ему с утра.
Главное, он ничего не слышал, совсем ничего!
Хорошая звукоизоляция, закрытая дверь, душ, упругими струями бивший сверху, начисто заглушили все на свете. А ведь она, наверное, кричала, звала на помощь! И он уже был дома, в каких-то семи шагах и мог бы, вероятно, спасти, но… действительно ничего не слышал. А когда он еще влажный после душа вошел в спальню, куда более отчетливо помышляющий о том, что не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, Вики уже не было.
На кровати лежало то, что раньше было Викторией Таал, а сейчас стало только телом, из пробитой головы которого на постель лилась кровь.
