– Ребров, как же я люблю это твое озабоченное выражение лица! – встретила Валерия Реброва Женя. – И то, что ты приехал к нам в такой поздний час, говорит о том, что ты не прочь рассказать нам обо всем, что с тобой приключилось! Проходи скорее и садись!
Женя пригласила друга на террасу присоединиться к вечернему семейному чаепитию. За столом с маленькой дочкой на коленях сидел Петр Бронников, его жена Наташа и няня Соня с сынишкой Жени – Мишей. Из сада тянуло сладковатым благоуханием цветов и трав, которое, смешиваясь с ароматом бисквита и сваренного днем клубничного варенья, стоявшего на столе в вазочке, удерживало собравшихся на террасе вместе с маленькими детьми, несмотря на поздний час и подступавшую прохладу.
– Хотя нет, сначала вымой руки… Пойдем, я провожу тебя в дом…
Ребров помахал всем рукой, здороваясь, и пошел вслед за Женей.
– Бориса нет, он сегодня ночует в Москве, у него там какие-то дела, встречи… Короче, ему надо быть там, поработать с документами, утром – суд. Какое-то сложное дело. У них, адвокатов, так. Он знает, что ты здесь?
– Да, я ему позвонил. Знаю, что он в Москве.
Дом братьев Бронниковых находился на окраине Подольска возле леса и хорошо охранялся. Муж Жени, Борис Бронников, был известным московским адвокатом, его брат Петр представлялся всем писателем, хотя все его окружение точно не знало, чем именно он занимается. Поговаривали, что в свое время он очень выгодно вложился в какого-то молодого гения-программиста, который с его легкой руки разбогател настолько, что стал долларовым миллионером в Америке и смог обеспечить своего друга-наставника на сто лет вперед. В доме, помимо братьев с их женами и детьми, проживали две няни, хозяйство же вела домработница Галина Петровна, муж которой служил в доме водителем.
Молодые мамы, Женя и Наташа, время от времени ввязывались в различные истории, связанные с уголовными делами, которыми занимался друг семьи Валерий Ребров, следователь Следственного комитета, или, как это было в мае этого года, Павел Журавлев, коллега Валерия. Но если Петр относился к увлечению своей жены спокойно и даже порой принимал участие в каких-то ее делах и поездках, то Борис был настроен иначе, считая эту деятельность опасной, из-за чего между супругами возникали постоянные конфликты.
Все усложнилось как раз в мае, когда Женя неожиданно для себя увлеклась не столько делом, которое вел молодой и красивый следователь Павел Журавлев, сколько им самим. Наташа, которая, помимо того, что стала родственницей Жени, была до этого ее близкой подругой, при каждом удобном случае провоцировала ее, подталкивая к Журавлеву и мотивируя это тем, что Борис не ценит ее и, возможно, не любит. И хотя пока что близость Жени и Павла ограничивалась поцелуями в черемуховом саду, никто не знал, к чему все это может привести…
– От Павла большой и горячий привет, – сказал Ребров, выходя из ванной комнаты и распространяя запах мыла.
– А что же он сам-то не приехал?
– Приедет, куда он денется, – как ни в чем ни бывало отвечал Валерий, главным для которого была его работа. Женя так и не поняла, замечает ли он, что происходит между нею и Павлом, или нет. – Он же теперь к нам перевелся, а дело обещает быть громким и сложным. Впрочем, как всегда.
– Вы с ним теперь работаете вместе? Серьезно? – Женя вспыхнула от этой новости.
«Вот это да! Теперь они смогут встречаться чаще».
Они уже вышли на террасу, Петр в это время уже собирался отправиться с четырехмесячной дочкой в дом, пора уже было укладываться спать. Засобиралась и няня Соня, на руках которой уснул Миша, ему на днях исполнился год и три месяца. Наташа, которая как-то совсем уж легко отстранилась от грудной дочки (не говоря уже о прекращении кормления), полностью предоставив ее заботам мужа, встретила возвращение Реброва сияющей улыбкой. Она, похоже, тоже чувствовала, что он приехал не просто так, что у него в рукаве новая интересная история.
– Валера, я понимаю, что тебя одними бисквитами не накормить, сейчас принесу что-нибудь существенное. Жаркое пойдет? Сейчас все принесу.
И Женя умчалась на кухню.
– Ребров, а ну-ка, давай-ка рассказывай мне все как на духу! – продолжала улыбаться, ерзая от нетерпения на стуле, Наташа. – Умираю от любопытства.
– Вот придет Женя, и расскажу.
– Ну тогда признайся хотя бы, что мы снова понадобились тебе. Что ты вообще уже без нас не можешь! – хохотала Наташа.
