– Иди сюда… Иди… – послышался совсем близко приглушенный ласковый шепот.
В абсолютной тьме, где нет ничего, кроме пустоты, прямо передо мной, вдруг вспыхнул маленький серебристый огонек. Он, поблескивая, на мгновение повис в воздухе и плавно полетел вперед, маня за собой.
Я, как бывало прежде в подобных снах, нерешительно и осторожно шагнула следом, ощущая тревогу, волнение и непонятное опасение.
– Иди же… – вновь позвал меня тихий шепот.
А вот я вместо того, чтобы следовать уговорам, замерла, неожиданно вспомнив, чем обычно заканчиваются подобные видения.
– Нет! – решительно и грозно воскликнула я. – Никуда не пойду! Оставь меня в покое!
– Не пойдешь? – ласковый зовущий шепот стремительно стал искажаться, приобретая новые рычащие оттенки. – Увер-р-рена?
– Да! – опять воскликнула я, пятясь назад. Не знаю зачем. Тьма никогда не спасала меня от этого огонька. – Улетай! И не возвращайся!
– Зр-р-ря… – вдруг послышалось позади меня. Протяжный рычащий голос раздался над самым ухом, а маленькое светило мгновенно погасло. Я же, испугавшись такой неожиданной перемене, обернулась, едва не угождая в огромную пасть с белоснежными и очень острыми зубами, хорошо видными в абсолютной тьме. – Ты пр-р-ридеш-ш-шь… Пр-р-ридеш-ш-шь… – наклоняясь к самому моему лицу, протянула страшная морда.
Я, запаниковав пуще прежнего и судорожно хватая воздух ртом, быстро попятилась, боясь оказаться проглоченной.
– Я дождус-с-сь… – продолжала между тем морда, опускаясь все ниже, так, чтобы я смогла заглянуть в большие раскосые сверкающие глаза с крупными и мелкими крапинками зрачков. – И тогда!.. – неожиданно громко добавило мое ночное чудище.
– Р-р-ра!
Едва уловимое движение, огромная широко распахнутая пасть над моей головой и резкая боль. Такая сильная, что я вздрогнула и проснулась, вскакивая на своей большой мягкой кровати.
Сильно бьющееся сердце, мелкая дрожь во всем теле, испарина, что покрывает мои лоб и шею, а еще спазм, сковывающий горло, не позволяя закричать от страха – все это повторялось раз за разом, после каждого такого сна, где я становлюсь главным блюдом зверя, созданного моим воображением, чья пасть была полна острых, как лезвия зубов.
– Боги! Да сколько же можно? – немного придя в себя и как следует проморгавшись, прошептала я. – За что мне такое наказание? Так и умереть можно от страха, не успев проснуться…
Разумеется, после таких ярких впечатлений, о том, чтобы продолжить спать и речи быть не могло. Еще подрагивая и тяжело дыша, я доползла до края постели и спустилась с нее на пол, чтобы отправиться в ванную, умыть лицо, а после пройтись до кухни, попить воды, промочить горло, что жутко пересохло после ночного кошмара.
Поплескавшись в раковине и накинув на плечи домашний халат, тихонько вышла в коридор и замерла. В новом доме, куда мы прибыли с отцом только сегодня вечером, я плохо ориентировалась. А в темноте это было еще более затруднительно.
«Кажется, нужно направо. Потом дойду до лестницы, спущусь на первый этаж и… какая-то из дверей, не помню, какая, приведет меня на кухню», – мысленно проложив себе маршрут, я побрела по длинному коридору, устланному ковром. В доме было тихо и спокойно, что не мудрено. За окном царила глубокая ночь, и все спали. Ну, кроме меня, разумеется.
Спустившись по лестнице, я остановилась на пороге гостиной, раздумывая, куда же нужно идти дальше. И тут до меня донеслись глухие звуки. Я прислушалась и поняла – нет, мне не показалось: по дому словно кто-то ходил.
Перевела дыхание и, стараясь не шуметь, прошла по коридору в сторону кухни и комнат слуг, но оттуда не доносилось ни звука. Вновь вернулась к гостиной, бесшумно пересекла ее, вспоминая, что где-то тут, на нижнем этаже, находилась комната, отведенная под кабинет отца.
«Ну вот, не успели приехать, как он вновь начинает засиживаться за работой допоздна. А ведь к своим обязанностям должен приступить только утром. Что он там делает?» – возмущенно подумала я, уже издалека завидев, как из-под двери кабинета пробивается тусклая полоска света. Прошагала по коридору, возмущенно сдвинув брови, вошла в кабинет в надежде увидеть отца и замерла в изумлении.
В помещении было двое посторонних, закутанных в черные плащи с натянутыми на головы глубокими капюшонами, ну и сам отец, которого, к слову, совершенно не смущало, что один из незнакомцев роется в ящиках его рабочего стола, а второй перебирает книги на полках шкафа.
Я не сдержалась и испуганно вскрикнула, не ожидая увидеть незваных гостей в столь поздний час. Незнакомцы, не предвидевшие моего появления, замерли и обернулись.
– Отец, кто это и что они здесь делают?! – пораженно вымолвила, растерянно глядя, как один из гостей суетливо прячет что-то под своим плащом.
– Что происходит, папа?! – вновь повторила я, совершенно не желая верить глазам и не понимая, как отец мог позволить неизвестным шарить по своим вещам.
Этот странный ночной визит потряс и испугал. Но папа даже не шелохнулся. Он словно не заметил моего прихода, просто сидел и смотрел прямо перед собой, не подавая признаков участия в происходящем. И я забеспокоилась сильней. Во всем, что творилось, было что-то неуловимо и необъяснимо странное. Торопливо попятилась, чтобы выскочить из кабинета, поднять тревогу, и уже почти прошмыгнула в приоткрытую дверь, как вдруг…
