Каждое утро я встречаю троих: верующую, трудолюбивого и счастливого. Верующая стоит тихонько возле церкви, перед ней небольшая баночка для милостыни. Если проходишь мимо, она не станет останавливать тебя просьбой. А кинешь монетку, лицо ее озаряется светом, и она шепчет: «Спаси тебя Господь! Дай Бог здоровья, счастья тебе и твоим близким!» И в этот краткий миг ощущаешь, что ты не отдал, а приобрел. А еще, что это ты стоишь на распутье пыльных длинных дорог и сам выпрашиваешь милостыню: «Дай, Господи, здоровья близким и мне! Дай, Господи, счастья!» Иногда я вижу, как она моет полы в церкви, старательно вытряхивает половики. А однажды мне случайно удалось подсмотреть ее – молящуюся. Чаще всего, лица молящихся людей закрыты: состояние, когда сосредоточен только на себе и своей просьбе. Эта женщина буквально отпускала свой дух вслед за молитвой. Она была единым целым со своим благодарственным словом. Все ее существо устремлялось ввысь к Тому, к кому она обращалась.
Трудолюбивый был подрабатывающим пенсионером. Наверное, пьющим. Маленький и неказистый, он обращал на себя внимание тем, как исполнял порученную ему работу. Простой труд по уборке территории и помещения какой-то небольшой фирмы, приносил ему удовлетворение. Звонко шлепали капли, журчала вода из поливочного шланга, шуршала тряпка, которой натирались ступени офиса, и он тихонько мурлыкал в такт своей работе. Также радовали взгляд ухоженные цветы и разлегшийся на газоне толстый непуганый прикормленный кот. Веселая дворняга ходила, помахивая хвостом, в ожидании, когда он вытащит из кармана припасенное для нее собачье лакомство. Впрочем, угощение было довольно скромным, но собака благодарно принимала из этих рук и хлеб, и косточки, и вареную картошку.
Третий, счастливый, шел по утрам навстречу на работу. Видимо, он был начальником, а может, боссом небольшой собственной фирмы. Шел он, не торопясь. Каждое движение, каждый вздох приносил ему удовлетворение. Он как-то особенно вкусно затягивался сигаретой. Человек, который наслаждается каждым мгновением. Гармония.
В городе беспокоились младенцы. Новорожденные, предчувствуя свою трудную долю, морщили красные старческие личики и натужно кряхтели, потом раскрывали жадные ротики, идеально приспособленные для соска и земной жизни, и тонко пищали. Роженицы недоумевали: никогда еще в городе не было столько родовых травм новорожденных со смертельным исходом. По роддомам ползли слухи, один невероятнее другого. Кто говорил, что это новый неопознанный вирус; а кто, что младенцы вовсе не умерли, а их продали в семьи состоятельным иностранцам или на органы. Слухи быстро переползли через больничные стены и оккупировали город. Женщины на последнем сроке беременности метались, в поисках знакомых акушеров между родильными домами, совали заранее собранные деньги в конвертах и, заискивающе заглядывая в профессионально-вежливые глаза, просили: «Уж Вы помогите, пожалуйста! А то говорят, что могут чужого подсунуть или вообще не отдать!» «Какие глупости Вы говорите!» – возмущался очередной, когда-то свято веривший, что будет последователем клятвы Гиппократа, но деньги брал охотно, чем вселял спокойствие в женщину и ее близких до самых родов – они ведь заплатили. Деньги давались практически всегда, а случаи, когда растерянной роженице говорили, что ребенок умер при родах, происходили все чаще. В ответ, на требование скандалившей или глухо скорбевшей родни, выносилось заключение на бланке, заверенного печатями, с диагнозом, смысл которого был скрыт за мудреными словами. При этом, у самих врачей, чаще всего были растерянные лица: ребенок пропал бесследно в неизвестном направлении. Но расписаться в собственной халатности, лишиться лицензии, и еще чего хуже, попасть под суд, было выше профессионального долга, и очередные бланки служили щитом. На требование отдать тельце для погребения, ответ был один: страшная инфекция таится в теле, оно подлежит кремации в стенах роддома. Показывать мертворожденного также отказывались по той же причине.
Через некоторое время город охватила паника. Будущие родители спешно брали отпуска, чтобы вывести женщин на последних сроках беременности к родным и друзьям в другие города. Пускались на различные ухищрения, чтобы выехать за границу. Но и там выяснялось, что младенческая смертность повысилась многократно. И только такие страны как Швейцария и Австрия объявили, что необъяснимым образом бесследно пропадают младенцы. Были подняты на ноги силовые структуры, оцеплены роддома. Персонал подвергался бесчисленным проверкам. В коридорах возле палат дежурили вооруженные люди. Но часть младенцев пропадало все также. При этом, ни сама роженица, ни персонал, ни охрана не могли объяснить при каких обстоятельствах и когда именно происходило исчезновение. Попытки восстановить память с помощью гипноза, также не принесло результатов. Казалось, просто из жизни выпадало несколько мгновений и вместе с мгновениями, выпадал в какой-то иной мир и младенец.
По вечерам в воскресные дни, народ прилипал к экранам телевизоров. Шла очень интересная передача о людях с паранормальными способностями. На тот момент проходило уже шестое их состязание. И кто раньше, относился к этому скептически, после пятого, уверовали в то, что это не обычное шоу, а в действительности, происходили необъяснимые вещи. Находились клады, пропавшие вещи и люди; экстрасенсы у всех на виду связывались с духами, и чем дольше продолжалось состязание, тем сильнее становилась тройка лидеров. И под конец турниров выделывали уж совсем невероятное: читали мысли не только людей, но и находили среди множества других животных тигра, который года три ранее, жестоко покусал на представлении дрессировщика. Правда, у победителей этих турниров, в течение длящихся состязаний, происходили какие-то личные несчастья и даже совсем уж трагедии. Так, у лидера четвертой битвы умерла жена, а у победителя пятой – сын. Но никого это не останавливало. Люди с необычным даром жаждали славы. Даже пришедшие не очень сильными на программу экстрасенсы, через некоторое время заметно наливались силой и даже как-то розовели и здоровели на глазах. Прилипшие к экранам люди и не подозревали, как сильно они помогают тем, на кого они решили поудивляться. А уж те, кто входил с экстрасенсами в непосредственный контакт, отдавали и вовсе не меряно своих сил. Их просто опустошали, выпивали как стакан молока. И никто из обывателей не догадывался об истинной цели этих турниров.
