У него какие-то совершенно безумные глаза. Не в смысле того, что можно счесть его психом, а в том, насколько их цвет привлекает внимание. То ли светло-ореховый, то ли карий, в зависимости от того, в каком состоянии пребывает Наиль.
Мы сидим в вип-зоне клуба, я чувствую себя здесь совершенно чужеродной. Музыка мне не нравится, я привыкла совсем к другому. Звучание виолончели, то, как смычок касается струн. Наиль же наверняка предпочитает рок. Может даже, старый и добрый. Например, Queen.
– Ты на меня смотришь, – чуть подавшись ко мне, констатирует он очевидное. Приходится быстро оглядеться, чтобы понять, слышал ли это кто-то ещё или нет. – Да не парься, – замечает моё состояние Наиль. – Им всем по фиг.
– А тебе нет?
– На то, что ты на меня смотришь? – Он втягивает в лёгкие порцию табачного дыма. Медленно выпускает его изо рта, и на время между нами появляется сизая завеса. – На то, что ты на меня смотришь, мне не пофиг. Даже нравится.
– Просто ты… необычный.
– Ошибаешься. Я самый обычный из всех. Но мне приятно, что ты обо мне так думаешь.
Я действительно смотрю на него с интересом, который теперь даже не скрываю. У Наиля чуть заметный акцент – даже не удаётся вот так вот сразу обозначить его каким-то одним словом. И парень чертовски красив. Нет, он совсем не походит на тех глянцевых прилизышей, которых в последнее время развелось с избытком. Он иной. Черты лица крупные, зубы чуть великоваты, но красивой формы губы нивелируют этот недостаток. И глаза… о них я уже говорила. Кажется, можно упасть в эту тьму, которая вскипает во взгляде Наиля. Упасть и почувствовать, как тебя утягивает на дно, откуда нет возможности выбраться.
– А ты, Кира? Что ты здесь забыла? – грубовато спрашивает, затушив сигарету в пепельнице.
– Довольно странный вопрос.
– Не вижу в нём ничего странного. Ты просто другая.
Как странно. Ведь я же сама думала относительно Наиля едва ли не то же самое.
– Какая – другая?
Кажется, мой вопрос в некотором роде похож на флирт, но меня это сейчас не пугает. Отнюдь – вдруг становится тем самым, что разгоняет кровь по венам.
– Ну ты утончённая. Правильная девочка. Такие обычно дома сидят и занимаются приличными делами.
Мне в лицо бросается краска, что наверняка не укрывается от внимания Наиля. Однако он ничем не показывает, что заметил это.
– Приличными делами? Что ты имеешь ввиду?
– Ну… не то, что тебе делать нельзя.
– Если бы мне сюда было нельзя, меня бы здесь не было.
Какой-то совершенно странный разговор, но меня он цепляет. И разговор, и Наиль. Такое со мной впервые за то время, что нахожусь в браке. Нет, мужчины мне нравились и раньше, но я понимала, что это лишь какие-то мимолётные симпатии. А здесь…
– Тогда идём танцевать.
Наиль поднимается с места и берёт меня за руку. Не грубо или бесцеремонно, просто обхватывает длинными сильными пальцами запястье, и от горячего прикосновения по телу мурашки табунами бегут. И я соглашаюсь, поднимаясь следом за ним.
Мы выходим на танцпол и словно в ответ на то, что появляемся в эпицентре танцевальных событий, начинает звучать медленная музыка.
– Значит, считаешь, что вполне можешь заниматься неприличными вещами? – приподнимает бровь Наиль. Он прижимает меня к себе чуть ближе, но возмущаться не хочется. Хотя, и чувствовать то возбуждение, что рождается внутри помимо воли, не хочется тоже.
– Смотря что ты имеешь ввиду.
– Танцевать со мной вот так. – Рука парня опускается с талии ниже, и мне уже начинает казаться, что вот-вот его пальцы лягут мне на задницу. Но нет, Наиль тонко чувствует грань, и как только я понимаю, что готова сказать ему всё, что об этом думаю, он снова возвращает ладонь на место.
– В этом нет ничего неприличного. Мы ведь просто танцуем, – пожимаю я плечами.
– Возможно. А если продолжим этот вечер где-то в другом месте?
– А ты всегда и со всеми так быстро переходишь к «другим местам»?
– Не всегда. Даже скажу больше, – он чуть подаётся ко мне и склоняется к уху. Меня захлёстывает чем-то нереальным. – Ты у меня первая.
– Звучит довольно двусмысленно, – не удерживаюсь от улыбки я.
– Тебе нравится?
– Да.
Теперь между нами только незримая связь, когда Наиль чуть отстраняется, но продолжает пристально смотреть в мои глаза. Какие же они у него… С ума можно сойти.
– Но ты не ответила на мой вопрос… – шепчут его губы, а я почти не слышу слов, но знаю, что именно он говорит.
– Я могу ответить на него только так, как тебе не понравится.
– С чего ты взяла, что твой отказ мне не понравится?
И всё… у меня все слова исчезают. Это как тонкая игра, которую ведём мы оба, при этом я заранее в ней проиграла. Наиль ещё даёт мне лживое ощущение, что я могу повести в этом поединке, но это лишь фора, ничего кроме.
– Я замужем, ты в курсе? – выдаю контрольный, тут же начиная сожалеть о сказанном. Только по чуть более тесному контакту наших тел становится ясно, что мои слова достигли цели.
– В курсе, – кивает Наиль. А мне так не хочется сейчас, чтобы он просто взял и отошёл от меня, чтобы перестал трогать, хоть эти прикосновения и невинны.
– И?
– Что ты хочешь от меня услышать? Что мне посрать на то, что ты замужем? Это тебе до этого должно быть дело, разве не так?
