На тот момент было огромной удачей получить место преподавателя в «Промышленно-экономическом колледже», не имея никакого опыта за плечами. Помогли связи, конечно, и тот факт, что вот-вот должна была нагрянуть неожиданная проверка из Москвы. Руководством было принято решение быстро найти кандидатов на все пустые вакансии, и вот я уже числился в штате образовательного учреждения. Разумеется, я знал, что поработаю здесь «первое время». Ведь еще на последнем курсе университета меня вдруг стала интересовать экспертная деятельность. В области палеонтологии, археологии или, в конце концов, в ювелирном деле. Для этого необходимо было учиться дальше, поэтому колледж стал нормальным первым рабочим местом. Мне понадобилось два года, чтобы понять всю специфику моей работы, влиться в коллектив и перестать чувствовать себя студентом.
Это было странное время – энергии полно, задумок полно, а как все это воплотить, я понятия не имел. Еще не было ни интерактивных досок, ни проекторов, только учебники, доска с мелом и немного тематических фильмов. Да и сама история для большинства учебных групп оставалась второстепенным предметом. А запала у меня было много. Хотелось преподнести материал так, чтобы он был не просто понят студентами, но и вызвал хотя бы минимальный интерес. А еще в то время никто и не предполагал, что в России так обесценят среднее профессиональное образование. И сократят половину училищ и колледжей.
В тот год как молодому специалисту мне доверили только две параллели. У меня было по четыре «пары» каждый день и достаточно времени для продолжения своего обучения. И я, наконец, выбрал наиболее интересную для себя область. Уже тогда я посетил первый кратковременный курс для новичков, проходящий в Петербурге. Новая специализация меня настолько вдохновила, что я вполне реально представлял, кем буду через пару лет и стремился к этому.
А преподавание в колледже по-прежнему меня веселило и давало возможность практиковаться вести беседы с разным контингентом людей. Девушек в коллеже было заметно меньше, чем юношей, и они порой строили мне глазки даже в студенческой столовой. Скорее всего, путали со старшекурсником, потому что в качестве педагога меня знали далеко не все. Мне самому было 24, и я был привлекательным молодым человеком, о чем всегда знал.
Когда девушки стали заигрывать со мной на зачетах, меня это лишь смешило, ведь почти все они были не моего круга. Но мне нравилось за ними наблюдать, следить за их неуверенными тонкими намеками, за тем, как они взрослеют, как подают себя. Ведь особенности поведения складываются как раз к 16—18 годам, и потом остаются чаще всего неизменными. Я даже вполне мог улыбнуться особенно настойчивым девицам, но на оценках это никак не отражалось. И положением своим я никогда не пользовался, это было принципиально. Ни одна смазливая мордашка не стоила той репутации, которой я добивался с самого первого дня.
Даже не знаю, когда я обратил внимание именно на эту девушку. Она училась на юриспруденции и была довольно симпатична, интересна, но выглядела уж как-то совсем «просто». Хотя на деревенскую простушку она тоже не была похожа, такие все больше пытаются всеми способами «закрепиться» в чужом городе, стремятся показать себя и, как правило, абсолютно нелепо копируют успешных и обеспеченных однокурсниц.
Хотя, скорее я обратил на нее внимание из-за того, что она постоянно находилась на моих парах в какой-то полудреме. Пару раз и вовсе засыпала. Но училась при этом вполне прилично и все время шпарила моими же выражениям и формулировками, что и вызывало интерес, потому что как можно спать и запоминать, о чем я говорю, я не представлял. Сначала я думал, что она тусит по ночам, но как-то, проходя мимо, услышал, что она отказывается идти с подружками в клуб вечером, потому что ее мамы уже неделю нет дома. Где в этом логика, я так и не понял.
И вот в один из дней я шел по своим делам недалеко от колледжа и стал свидетелем странной картины. У подъезда одного из домов стояла Она и спорила с каким-то мужчиной, который держал за руку мальчика лет пяти – шести.
– Я устала, понимаешь! – на повышенных тонах говорила девушка. В ее серых глазах сверкали молнии, а лицо казалось еще более бледным, чем раньше. – Сколько можно меня эксплуатировать?!
Мужчина пытался как-то оправдаться, но он стоял ко мне спиной, поэтому мне не было слышно, что он говорит.
– Ты издеваешься что ли? – девушка уже чуть не плакала, а мальчик стонал, изнывая от необходимости стоять неподвижно, и все пытался вырвать руку. – Это последний раз, ясно? Мне еще учиться как-то надо! Куда я потом без образования, в дворники?
В этот момент ноги сами понесли меня зачем-то к этой странной компании. Когда я подошел, все трое замолчали.
– Добрый день. Что здесь происходит? – как можно строже спросил я.
Мужчина, чем-то отдаленно похожий на девушку, глянул на меня совсем недобро.
– А вы, собственно, кто такой? – поинтересовался он.
– Я преподаватель из колледжа, где эта девушка учится. – Я повернулся к ней: – С вами все в порядке?
