В самолете оживленно, поскольку рейс с большим количеством детей. Но нам с мужем повезло – он сидит сразу на трех креслах и я тоже. Это очень удобно, когда лететь свыше шести часов. Я располагаюсь так, чтобы уснуть.
Но не могу. Начинает раскалываться голова от мигрени. Со мной такое бывает часто. К тому же, мне не удается поспать – кричат дети.
Я выпиваю таблетки в порошке, разбавив их в стакане теплой воды, который прошу у милой стюардессы. Боль проходит, но не надолго.
За мной расположилась стайка из женщин, которые коллеги. Это я выясняю из их громких разговоров. Дамы пьют крепкие хорошие напитки, которые приобрели в дьюти фри. Периодически пристают с разговорами то ко мне, то к мужу – мы их ближайшие соседи.
Но мой муж у экрана телевизора и, по обыкновению, вовлечен в красочный боевик. Время от времени он прикладывает намоченный в холодной воде платок к моей голове и спрашивает у меня – как ты?
Со мной все дурно. Я прошу пакеты и рыгаю. Извините за подробности.
И хочу поскорее вернуться домой. На меня очень плохо действуют жара и длительные перелеты в целом.
Женщины, которые отлично накачали себя ромом, комментируют мое состояние и вовлеченность мужа в проблему. Мне хоть и плохо, но я слышу эти разговоры, поскольку они заглушают вопли младенцев.
Милая стюардесса, которая похожа на ангела, тоже пытается мне помочь.
Наверное, лучшее средство от этой адской боли, гильотина. И мне хочется умереть, чтобы не мучиться.
Я не должна летать к океану или к морю, так совеуют вслух пьяные и веселые женщины. Раз мне так плохо, нужно сидеть дома. Зачем я потащилась с мужем так далеко, громко задают вопросы шатающиеся по салону несвежие дамы, которые продолжают заправляться ромом?
Почему, собственно, их это интересует, потом размышляю я? Ведь я не задаюсь вопросом, зачем они так напились прямо в салоне самолета? И не давали спать остальным пассажирам, громко хохоча и обсуждая друг с другом какие-то нтимные подробности.
Когда мы выходим из самолета, мне становится легче. Я почему-то радуюсь дождю и холодной погоде. И тому, что через пару часов я буду спать в своей кровати.
А с утра уже позавтракаю и напишу очередную историю. Именно поэтому я наблюдаю за всеми. И внимательна к деталям, до которых другим нет никакого дела.
Это мое хобби. Возможно, мои пьяные соседки тоже ведут блог или расскажут об этом сплетни в своем офисе. Ведь им сегодня на работу, а мне по счастливой случайности – нет.
Меня радует то, что полет до дому был менее проблематичным, нежели в ту жаркую страну, которую мы с мужем выбрали для отпуска.
Решение отдохнуть у океана пришло нам в голову спонтанно. Вернее, не нам, моему мужу.
Я, наверное, писала уже о том, что с моим мнением он не считается. Нет. Он спрашивает у меня, где бы я хотела отдохнуть. Но потом выбирает совершенно не то направление, которое мне подошло бы.
Впрочем, моя мигрень стала такой мучительной, что лучше сидеть дома. С кошками. И смотреть, как за окном идет дождь или падает снег. Но и от однообразия устаешь. Поэтому мы с мужем летим в отпуск.
В самолете мне становится плохо. Но я это уже пояснила. Единственное, что меня спасает – это небольшй перекус. Мы забыли включить в наш длительный перелет обед.
По счастливой случайности у нас в рюкзаке есть пара яблок и две шоколадки.
– Я очень хочу есть. – Говорю я мужу.
– Ты про яблоки? – Удивляется он.
– Да.
– Я их съел.
– И шоколадки?
– Тоже. Остались только невкусные леденцы.
– А как же я?
– О тебе я не думал. Был слишком голоден.
Вроде бы бытовая ситуация, но она наводит на меня ужас, смешанный с паникой. Муж – единоличник. Пока я мучилась тошнотворными приступами, он нашел способ отвлечь себя. Полакомиться нашими запасами.
А если бы мы попали в длительную экспедицию, например, на Северный полюс, размышляю я? Речь шла бы о моей жизни, и он ею бы пренебрег.
Вся эта ситуация вырисовывается в моем воображении настолько гнусной, что я не могу заставить себя простить мужа.
Да. Я на него обижена. Зачем я вышла за него замуж, думаю я?
Он продолжает попытки реабилитировать себя.
– Давай тебе что-нибудь купим у компании? – Предлагает муж.
Я листаю меню, которое участливо предлагает мне стюардесса. И вспоминаю, что в салоне самолета принимают только карты.
– У нас только наличные. – Сообщаю мужу я. – Мне придется быть голодной еще четыре часа.
– Как жаль. – Признается муж.
На лице его я вижу гримасу сожаления. Но что это меняет? Слава Богу, мы не в экспедиции, а на борту самолета. И в конце-концов прилетим. И поужинаем в отеле. Голод полезен. Но не в моем случае. У меня тяжелое аутоимунное заболевание. И я всю жизнь пью таблетки.
После которых чувствую жуткий голод до головокружения.
– Ты меня предал. – Добиваю мужа я.
– Я действительно очень хотел есть. – Снова оправдывается он.
И опять сдвигает умильно брови. В этот момент он напоминает мне нашкодившего школьника. Забавного и виноватого.
Я ложусь сразу на несколько кресел, чтобы уснуть. Но мне это не удается. Обида начинает разъедать меня изнутри.
