Снежную долину заливало ярким светом. Это был первый луч настоящего солнца, который Маша видела в своей жизни. Поло был прав, ученые не ошиблись, впереди их ждали большие перемены. В стороне деревни было видно, как люди вышли на улицу, посмотреть на происходящее. На небе медленно шли тучи, но лучи старательно пробивались сквозь них. Маша пошла в сторону креста, человек все так же не подвижно стоял рядом с ним и смотрел в ее сторону. Когда она подошла достаточно близко, увидела, что это был молодой человек с карими глазами и знакомыми чертами лица. На кресте висела пробирка с пером, тем самым, которое Айзек когда-то поднял с земли на выставке котов.
– Что это? – спросила Маша, взяв пробирку в руку.
– Я не знаю. В смысле не помню, – запнулся Айзек, увидев удивленное лицо девушки. Он видел ее раньше, но не мог вспомнить, где.
Маша стояла и думала о том, что прошло уже почти восемь лет, и Айзек мог стать мужчиной за это время, если, конечно, остался жив.
– Почему? – спросила Маша.
– Что почему? – удивился Айзек.
– Почему ты не помнишь? Поезд в Порту?
Айзек резко открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же остановился. Он вдруг вспомнил последние пару минут, когда они виделись: как Маша доставала книгу, и произошло крушение, как он хватал ее за руку, как все кружилось в воде и он потерял ее. Все было на удивление реалистично и четко. Они стояли и смотрели друг на друга, не произнося ни слова. К ним подошел Мыйти.
– Привет. Вы познакомились? Это Маша, я тебе о ней рассказывал. А это Айзек, ему повезло, что он остался жив, мог и замерзнуть. Он хотел найти своих родителей. Это они, – Мыйти указал на крест. – Они остались здесь.
– Да, – кивнула Маша, – пойдемте, холодно.
– Сегодня большое солнце. Мы уже видели его полгода назад, но совсем не много. Только один луч. Сегодня его больше. Все ждут большого солнца. На большой земле его уже видно? – обратился Мыйти к Айзеку.
– Нет. Еще нет. А куда мы идем?
– К шаманке. Маша там сейчас живет. Шаманка ее вылечила. Будет хорошо, если она и тебя посмотрит.
Айзек, Мыйти и Маша зашли в обитель шаманки. Из-за того, что секунду назад они смотрели на яркие лучи и белый снег, внутри не могли ничего рассмотреть, кроме углей, тлеющих красноватым огоньком в маленькой железной печке.
Шаманка спросила что-то Мыйти на непонятном языке, Мыйти долго отвечал на ее вопрос. Невысокая женщина в возрасте внимательно его слушала. Затем она обратилась к Маше и Мыйти:
– Выйдите отсюда.
Они послушно вышли, и Айзек остался один на один с внимательно осматривавшей его женщиной.
– Снимай все до пояса. Ты не выглядишь здоровым. Болезнь у тебя затаилась и ждет, пока ты дашь слабину, чтобы добить тебя.
Айзек улыбнулся, но подчинился. Все эти обряды и разного рода ритуалы его развлекали, но он не мог воспринимать их серьезно.
– Присаживайся, – указала женщина на шкуру оленя, которая лежала на полу. – Откуда ты ее знаешь? – продолжала она спрашивать, пока выбирала траву, подвешенную на веревке.
– Кого «ее»? – удивился Айзек.
– Ты прекрасно понимаешь о ком я. Кто она тебе?
– Она мне помогала добраться домой, – хмыкнул Айзек.
– Помогла? – спросила шаманка.
У Айзека вдруг изменилось настроение. Маша ему действительно помогла. Она выполнила свое обещание, а он этого и не помнил вовсе. Он вдруг вспомнил, что обещал ей помочь. Что у нее все будет хорошо.
– Помогла, – ответил он, – а откуда вы знаете, что я ее знаю?
– Поблагодари и оставь ее. Развяжи этот узел и отпусти. Черный дух вокруг нее вьется, быть беде. Иди своей дорогой, не буди лихо.
– Так откуда вы знаете? – раздражался Айзек.
– Слепец не видит то, что видит зрячий. Молчи и дыши.
Шаманка собрала сухой веник из разной травы, обмотала кожаным шнурком ручку, подожгла метелку веника, потушила ее о железную печку. Веник задымился, и она стала ходить вокруг Айзека и водить вокруг его головы веником, напевая заунывную песню на своем языке. Айзеку стало тошно, он кашлял и у него помутнело в голове. Веник вонял не только дымом, но и издавал противный запах горьких трав. Терпеть это было сложно, но женщина даже и не думала прекращать.
– Я задыхаюсь, – сказал он и попытался встать, но шаманка силой вернула его обратно.
– Молчи и вдыхай через нос.
Пытки продолжались около получаса, пока Айзек откашлялся и смог одеться и согреться. Затем женщина дала ему отвар и приказала пить его мелкими глотками, каждые две – три минуты. Отвар было переносить легче, чем дым, но он был все так же горек и противен. Пока он пил, шаманка смотрела на него.
– Лечись и езжай домой.
– Так и собираюсь сделать, – кивнул Айзек.
– Она пусть остается. Перезимует и пойдет своей дорогой.
– Почему? – посмотрел Айзек на женщину.
– Дух ее темный, ноша на ней тяжелая. Не быть добру.
– А у меня какой дух? – спросил Айзек.
– Не веришь? Не верь. Но жизни тебе спокойной не видать, коли выживешь.
– Если бы вы конкретнее что-то сказали, я бы понял, а так… Я даже не знаю, чему я должен верить.
– В мире духов нет материи. Говорю, что вижу, без углов и линий. Конкретику тебе мир этот даст. Я же тебе совет даю: хочешь жить – отправляйся домой.
