Сэм Оливер вбежал, запыхавшись, как раз в тот момент, когда граф (ужасно неприятный тип с тонкими губами, впалыми щеками и какими-то сальными глазками), чинно опустился в кресло. Вид у него при этом был такой, будто он сам император, а семья Оливеров отребье и вообще не достойны даже дышать одним с ним воздухом.
- Эрл Грасс… - поклонившись, сбивчиво проговорил Сэм, и у Милины внутри все сжалось - столько лет приходилось прогибаться перед этим крохобором, и с каждым годом все хуже. И вот, он в их гостиной, и это явно не к добру. – Мы ждали вас через месяц...
Тот бросил на него презрительный взгляд, потом вновь покосился на Милину. Причем так, что захотелось спрятаться за мамину юбку, она как раз застыла (мама конечно, а не юбка!) в дверном проеме, да вот проблема – Милине уже девятнадцать, а вовсе не пять, когда с легкостью помещалась за широкими складками.
Граф ответил, нарочито лениво и даже издевательски растягивая слова:
- Дорогой Сэм Оливер, пора бы привыкнуть. Я приезжаю, когда приходит время платить по счетам.
Сэм побледнел, мать как-то нервно всхлипнула и вцепилась пальцами в дверной косяк. Милине все меньше нравилось происходящее. Раньше этот напыщенный гусь останавливался во дворе и не удосуживался входить в дом, а сейчас вообще в кресле расселся. К чему бы? Может, хочет, чтобы его еще завтраком угостили? Так она не пожалеет ему соли в чай, если что. Прислуг у них нет, она лично отсыплет ему полпачки.
- Понимаю, - начал отец, и Милина едва не сгорела со стыда, слыша, как подрагивает его голос, как он старается угодить. Только сейчас не до гордости, долг в сотню золотом - не шутки. – Но мы еще не готовы…
- Не готовы? – с нажимом спросил эрл Грасс и подался вперед. – То есть, вы не готовы вернуть мне вложенные средства, причем средства, которые обещали окупить в течение полугода? По-вашему, я инвестировал, а дело прогорело?
- Все не совсем так… - начал пояснять отец, но граф не дал закончить.
- Нет, стоп. Уточните, сколько времени прошло с момента, как я выдал вам заем? Золотом, между прочим, если забыли.
Он выразительно посмотрел на маму, та проговорила сбивчиво:
- П-полгода ровно.
Лицо графа Голдена Грасса расплылось в улыбке, Милина едва сдержалась, чтобы не скривиться – неужели все графы так мучают тех, кто арендует у них землю?
- Ну вот. Все верно, - сказал он с наигранным дружелюбием. - Значит, что? Пора платить по счетам. Или мне изъять ваши наделы? Ну в самом деле, мне же надо как-то компенсировать вложения. У вас здесь поместье, а дохода не приносит. Так дела не делаются, дрогой Сэм.
Милина готова была плеснуть в гада из кувшина - может, хоть это охладит его жадность. Прямо пальцы чесались, особенно когда вся семья… да что там! Все поместья должны унижаться перед ним! Забрать наделы – значит лишить их возможности развивать дело, отобрать надежду на то, чтобы наконец начать зарабатывать больше, чем уходит на налоги. И этот урод готов на это?!
Она сжала кулаки, но удержалась – как бы не сделать хуже.
Сэм вытер вспотевший лоб и проговорил мрачно:
- Послушайте, эрл Грасс, я все понимаю, вы вложились. И мы очень благодарны. Обещаю вернуть все до последнего грамма. Но нам сейчас действительно нечем платить. Однако если… если продлите срок займа, обещаю, сможем вернуть даже с процентами. Лето теплое, думаю новая партия семян точно взойдет. Просто дайте время.
Последними словами он почти умолял, Милина не удержалась и все же поморщилась – гад будто наслаждается их унижением. Конечно, таким как он только это и остается, сам-то ничего не стоит без своего наследства. Все богатенькие родители. Попробовал бы поработать своими руками в поле, причем целыми днями с утра до вечера – посмотрела бы она, как тогда бы запел.
К сожалению, отвращение на ее лице эрл заметил.
Он в очередной раз вперил в нее взгляд серых глаз, Милине показалось, он прямо сейчас мысленно делает что-то очень неприличное – поежилась, снова захотелось спрятаться за юбку, эх, и почему она так быстро выросла.
А он сказал, продолжая смотреть на нее:
- В этот раз, дорогой Сэм Оливер, на слово не поверю. Сами должны понимать, что не успеете отбить вложения.
- Эрл Грасс, нам нужно лишь….
Милина не выдержала этого унижения - сколько можно пресмыкаться, причем без толку. Она проговорила каким-то слишком высоким голосом, (наверное, испугалась собственной смелости):
- Пап, хватит перед ним в лужу растекаться. Он же сказал, не отсрочит и не перенесет. Какой смысл пытаться развивать фермы, если граф Голден думает только о своем кармане?
- Милина… - в ужасе выдохнула мама.
- Что «Милина»? – отозвалась она, задним умом понимая, что сейчас делает очень большую ошибку. – Какой смысл его упрашивать? Эрл Грасс плевал на нас и вообще на всех. Он и заем, наверное, дал, только чтобы потешить свое самолюбие.
Глаза эрла недобро сверкнули, он поднялся, Милине почудилось, что она разом уменьшилась – таким высоким он показался в их небольшой прихожей. Кажется, она и впрямь слегка перегнула палку.
- У вашей «Милины», - сказал он, не сводя с нее взгляда, - острый язычок.
Отец поспешил извиниться:
