Глава первая. Странная находка
Осень в Висконсине не отличалась особыми красками. Мерзко, промозгло, моросящий дождь и нескончаемый поток вечно хмурых людей. Аманда Чейз не была исключением, но за последние месяцы она научилась делать то единственное, о чем давно забыли остальные: радоваться мелочам.
А причина самая не радужная – аортальная недостаточность, порок сердца. И пускай это далеко не смертельный диагноз, многие живут с ним до старости, но приятного всё равно мало, особенно когда в самый неожиданный момент тебя настигают головные боли и обмороки.
И что более мерзко, нет возможности контролировать эту патологию. Следовать указаниям врача, отказаться от алкоголя и никотина, соблюдать правильное питание – всё это просто прекрасно, но больше похоже на извращение, так как приложенные усилия далеко не являлись панацеей.
Врачи поставили диагноз ещё в детстве – врожденный, но протекающий бессимптомно. Беспокоиться не о чем, сказали они. Хотя, вероятно, то была лишь отговорка, чтобы не нянчиться с балластом. Медицинская карточка говорила громче любых слов: что можно ожидать от ребёнка, если его матерью была алкоголичка, а отец наркоман?
Да, жизнь у неё сложилась не самым лучшим образом. Папаша умер от передозировки, когда ей не было и пяти. Мать недолго горевала, быстро нашла себе нового сожителя, который сразу поставил условие, едва появился на пороге: либо он, либо ребёнок.
Чувства оказались сильнее материнского инстинкта, и Аманда отправилась в сиротский приют при монастыре на окраине родного городка. Правда пробыла там не особо долго. Новая пассия быстро исчезла с горизонтов, и мать решила вернуть ребенка. Глупые законы, будь они неладны.
Казалось бы, от такого предательства человек должен сломаться, но нет. Хоть Аманда и не пошла по стопам родителей, из-за уличных компаний несколько раз оказывалась по уши в неприятностях. Только это и заставило одуматься. Окончить жизнь в камере рядом с убийцами и насильниками не входило в её планы.
Аманда отличалась достойным похвалы терпением и настойчивостью. Повинуясь эмоциональному порыву, после окончания средней школы поступила в университет, а получив степень по естественным наукам, пошла по программе обучения на подготовительные медицинские курсы в Висконсине.
Почему выбор пал именно на сферу медицины? Кто знает. Наверное, собственная болячка и детство, проведённое в табачном дыме и парах спиртного сыграло свою роль. А сколько раз приходить откачивать упитую в хлам мамашу? Не сосчитать.
И вот она навсегда уехала из родного города, попрощавшись с неприятными воспоминаниями. Правда с учетом того, что за душой не было ни цента, пришлось туго. Перебиваясь с одной убогой работы на другую, Аманда едва умудрялась совмещать всё с учёбой, но даже отмывая унитазы в общественных сортирах она чувствовала себя счастливее чем дома.
Обучение давалось с трудом. Не из-за того, что Чейз была глупа или ленива, а из-за нехватки времени и сил. Образование в штатах, да ещё и на такую профессию было делом недешёвым, но всё же Аманда смогла сдать тесты на поступление и выбить стипендию. Помогла подработка в органах здравоохранения.
Хоть на научные сообщества и кружки Аманда откровенно забивала по все той же занятости, научными руководителями она таки была замечена, получив положительные рекомендации, несмотря на то, что сдала финальные экзамены лишь с третьей попытки. Как бы то ни было, диплом был получен.
Хорошо, что Висконсин представлял собой этакую чёрную дыру. Обучайся в том же Нью-Йорке, работы по профилю ей было бы не видать ближайшие лет десять, а вот в пригородной больнице место нашлось. И нет, Аманда не стала дантистом, педиатром или анестезиологом. Она выбрала нечто совсем иное…
Мамаша, видимо в часы просыхания, пыталась наладить связи с дочерью, но для себя Аманда твёрдо решила – лучше одна, чем с такой семьей. Её она безвозвратно оставила в прошлом и в целом, её вполне устраивала такая жизнь. Добиться того, чего добилась она удавалось далеко не каждому. Спокойствие и размеренность дарили стабильность. Если подумать, разве нужно что-то ещё?
Оказалось, нужно здоровье. И полгода назад патология дала о себе знать. Тогда-то и начались первые обмороки, но врачи категорично заявили – поздно, хирургическое вмешательство может быть опасным. Так что для неё наступил новый этап – она проживала каждый следующий день как последний и по вечерам радовалась тому, что просто жива.
Тогда же начали ухудшаться отношения с молодым человеком. Мэйсон, так его звали, был хорошим парнем, и, наверное, в самом деле, любил Аманду. Только вот ответить взаимностью она не могла, хотя, несомненно, больше чем тёплые чувства за почти два года отношений имелись.
Мэйсон уже неоднократно поднимал тему об их совместном будущем, но теперь для неё оно было закрыто. Что она могла ему предложить? Туманные планы? Передать ребёнку наследство, которое ей оставили никчёмные родители? Нет, спасибо. А вероятность такого варианта, к сожалению, была велика.
Бедняга Мэйсон не понимал в чём дело и откуда взялся вдруг холод, так как Аманда никого не посвящала в свою проблему. Кроме Томаса, лучшего друга ещё с университета. Самого близкого на свете человека, которого она могла с уверенностью назвать братом, настолько крепкой была их взаимная привязанность.
