Летели мы без особенных приключений. Страхи и сомнения, которые одолевали меня в последние недели, если и не исчезли, то несколько притупились. Я целиком сосредоточился на том, чтобы только добраться до Маэстро, а там будь что будет. Владыка, который до этого редко летал на самолете, все утро ощущал себя вне своей тарелки и ежеминутно уточнял элементарные детали: как проходить секьюрити, как пристегиваться ремнем к креслу. Я отвечал рассеянно, и Владыка был недоволен: «Ты же у нас путешественник, а и тут ничего не понимаешь!»
К счастью, путешествовать в наши времена так просто, что и понимать было нечего, и четыре часа спустя мы уже катили свои чемоданы по белой плитке главного аэропорта Острова. Владыкин чемодан был в два раза больше моего: он вез с собой недельный запас протеина, пижаму, гантельки, коврик для лечебной физкультуры, электрическую зубную щетку, питающий ночной крем – в общем, все те вещи, до которых я тогда еще не дорос. В моем полупустом чемоданчике болталось только наспех собранное шмотье и горстка просроченных гондош.
В самолете Владыка всхрапнул и был теперь в отличном настроении:
– Едешь как слабый самец, а обратно через неделю полетишь как сильный!
Для наглядности он прошелся несколько метров враскоряку. Я хотел было рассмеяться, но сдержался и в итоге тихо хрюкнул: конечно, я тоже предвкушал свое скорое превращение, но нужно было действовать аккуратно, чтобы не спугнуть судьбу.
На улице нас обдало южным зноем. Час был не поздний, но Остров был уже погружен в темноту. В такси по дороге в гостиницу водитель выключил радио и погасил свет, мимо нас медленно плыли огоньки домов на холмах, едва различимых под ночным небом. Я совсем позабыл о страшных испытаниях, которые должны были начаться так скоро. Там, на холмах, сейчас, наверное, прихлебывали чай, закусывали теплым пряником… Как тут тревожиться!
Гостиница была дешевенькой, но содержалась в чистоте. Она состояла из пары десятков двухэтажных гостевых домиков и главного здания, где размещался ресепшн и несколько конференц-залов. К зданию был пристроен небольшой ресторан с верандой. Вместе с домиками все это образовывало собой круг, в середине которого лежал открытый бассейн. Перед каждым домиком была лужайка, окруженная густыми кустами. Ночной бассейн распространял вокруг себя таинственное голубое сияние.
Мы так устали, что сразу же разошлись по номерам. Мне был выделен второй этаж домика по соседству с верандой. На подходе к нему я заметил, что окна первого этажа были растворены. Изнутри слышались веселые голоса, женский смех, звон бокалов. За высокими кустами больше ничего было не разобрать. Мое сердце сжалось, я остро ощутил, что я не весел и что я совсем не готов присоединиться к этой шумной компании. Безусловно, меня туда и не звали. Ну а если бы позвали? Ведь скоро мне придется навязывать себя незнакомым людям без всякого приглашения! «Впрочем, все это завтра, завтра…» Я мотнул головой, будто стряхивая неприятные мысли, взбежал по каменной лестнице на второй этаж, проскользнул в темный прохладный номер и поскорее запер за собой дверь.
Как следует рассмотрел свое жилище я уже утром. Оно было составлено из тесной спальни, гостиной чуть побольше и совсем уж маленькой ванной. Все комнаты были крайне скудно обставлены. Кровать была трухлява, а белье тонко и истерто. Впрочем, я приехал сюда не за уютом. Жарка все искупит! Я вымылся под тонкой струей еле теплой воды, оделся в чистое и написал Владыке.
Маэстро с остальными учениками ожидались только к вечеру, и у нас было время осмотреться. Скоро мы уже шли по пыльной, жаркой улице в направлении центра. По сторонам дороги располагались узкие лавки, набитые туристическим барахлом, и дешевые, смрадные забегаловки. Кругом было одно турьё. Молодые девушки ходили стайками. Владыка каждый раз поднимал брови и указывал мне бровями на девушек, как бы спрашивая: «Не желаешь ли броситься?» Увы, я был не готов.
– Нечего зря силы тратить, уж дождемся Маэстро! – отмахивался я.
Парни тоже перемещались стаями, многие были без футболок и поигрывали мускулами. Владыка даже фыркнул:
– Мимикрируют под самцов, а на деле тряпки. Их потолок – ковырнуть пьяного английского хоббитца. Get lucky называется.
Мы достигли центра города. Он был мертв: по всей видимости, все ушли на пляж. Окна низких, в два-три этажа, домов были закрыты ставнями. Подозрительного вида личности продавали всякий Abibas. Чумазые дети гоняли палкой тощего, всклокоченного кота.
От жары я уже начинал покрякивать. Владыка был покрыт кремом от загара в три слоя, будто Солнце собирался колонизировать, но и он был не прочь вернуться в гостиницу.
Промаявшись до вечера, мы засели в фойе главного здания гостиницы, чтобы не пропустить приезд группы. Я уже начал клевать носом, когда, наконец, заметил, что у ресепшена сгрудилось несколько десятков новых гостей. Никаких тебе жилеток на голое тело, меховых воротников, страусиных перьев – ничего, что, казалось бы, полагается носить соблазнителям. Так что никто не обратил на них внимания, но я что-то почуял и навострил уши.
