Читать онлайн полностью бесплатно Ким Даббс - Человек в поисках идентичности: Как найти свое место в жизни

Таксист: Откуда вы?

Я: Из Мичигана.

Таксист: Но вы не похожи на американку! Вы китаянка?

Я: Нет.

Таксист: Но вы выглядите как китаянка. Вы явно родились не здесь.

Я: Я родилась в Корее.

Таксист: Вы, должно быть, приехали сюда учиться?

Я: Нет.

Таксист: Так вы здесь из-за своих родителей?

Да, незнакомец. Спасибо вам, мама и папа, за то, что оставили меня на улице в полицейской будке в Корее, когда мне было шесть месяцев, чтобы я могла объяснить это случайному таксисту на стоянке возле аэропорта Филадельфии.

Я всегда жила с ощущением, что мир состоит из мест, где я чужая. Я американка корейского происхождения, удочеренная американкой, живущей в Германии. Корейцы часто говорят мне, что я чересчур американка. Американцы заявляют, что я слишком кореянка. И немцы не скрывают, что я, ну, знаете, какая-то не такая, не немка. Куда бы я ни пошла, везде мне дают понять, что я не одна из них. Я как «горячая картошка» инклюзивности. Когда к этому добавляются другие аспекты моей личности – женщина-руководитель, правозащитница и мать, – сюжет усложняется. Явная отчужденность сменяется скрытой. Это глубоко ранит. Где бы я ни находилась, мир, кажется, всегда знает, как – словами, действиями или окружением – заставить меня почувствовать себя чужой. Чтобы справиться с этой болью, я потратила десятилетия, пытаясь стать культурным хамелеоном. Я сменила прическу. Одежду. Речь. И все ради того, чтобы другие люди чувствовали себя более комфортно, оказавшись рядом со мной. Но, отрицая свою идентичность в попытке вписаться в тот или иной социум, я платила высокую цену.

Не желая, чтобы и другие испытывали эту боль отчуждения, я посвятила всю свою карьеру созданию сообществ и открытию новых возможностей для людей сначала в США, а затем и в мире. В теории я должна была быть счастлива. Я добилась многого. Я прошла путь от брошенного на улице ребенка до человека, который сумел сделать много хорошего в масштабах всего мира. Я достигла того этапа в карьере, когда тебя приглашают выступить с докладами в таких местах, как музей Гуггенхайма и Массачусетский технологический институт. Дома меня ждал замечательный любящий муж. И порой мои дети думали, что я действительно крутая. Но как бы влиятельна я ни была во внешнем мире и скольких бы наград ни удостоилась, чего-то всегда не хватало. Оставалась зияющая дыра, которую я, казалось, никогда не смогу заполнить: я все еще чувствовала себя чужой.

Несколько лет назад все эти недомолвки и отрицание настигли меня. Однажды вечером я сидела за кухонным столом в Мюнхене и читала исследование о том, что при переживаниях, вызываемых чувством отчужденности, задействованы те же нервные пути, что и при физической боли{1}. Я читала о таких вещах и раньше, но впервые до меня это действительно дошло. Я как будто пробудилась. Это объясняло многое: кем я была и как я воспринимала мир. Ощущение себя чужаком причиняет страдание, подобно телесной ране. Это боль, пробирающая до самых кишок, от которой хочется плакать. Мне вдруг все стало ясно. Муки, которые я испытывала, и мое постоянное чувство отчуждения были не просто эмоциями – это была заразная болезнь. Я носила маски и соблюдала социальную дистанцию всю жизнь. Но ведь так я скрывала собственную личность и отрывалась от своих культурных корней. Я причиняла себе столько страданий, позволяя другим указывать, что мне тут не место. Мне нужно было для начала определиться, что в действительности означает принадлежность. Но не как принадлежность другим. А как принадлежность самой себе.

С этого момента я начала действовать. Я завела дневник, в который записывала откровения о том, кто я, во что верю и что из себя представляю. Изложение мыслей на бумаге и анализ душевных мук и психологических травм помогли мне выявить причину моих многолетних физических страданий. Дело в том, что я по-настоящему не осознавала своего места в мире. Эти озарения объясняли, почему я пыталась скрыть некоторые аспекты своей личности и почему совершенно незнакомым людям удавалось легко выводить меня из себя, просто спросив, откуда я на самом деле. Я искала ощущение принадлежности совсем не в тех местах. Я позволяла внешнему миру устанавливать,