Цикл стихотворений
«Человек идентичный натуральному»
Мы так долго лежали в грязи
Мы так долго лежали в грязи,
Кроме вшивой, ненужной возни
Ничего не видали.
Разве стоит сказать нам: «Мерси,
Что такими мы стали»?
Мы как крысы на том корабле,
Что отчалил, дрейфует во мгле
По среди океана.
Никогда не причалим к земле,
Как ни грустно, ни странно.
Только серые массы рутин
Нам знакомы, других же картин
Все мы не понимаем.
Что же там, за пучком паутин?..
Никогда не узнаем…
В нашей стране так легко уволить
Без объясненья причин; без соли
Взять, проглотить, отхаркнуть на волю,
Выбив желанье искать работу.
Мирно работал, все шло по маслу —
Превосходил остальную массу
В навыках – но раскусили мазу
И «отхаркнули чудную рвоту».
Был я уволен – серпом по яйцам!
«Не доверяй никогда засранцам» —
Учат в каком-то известном глянце,
Даже названья сейчас не помню.
Стоит ли ждать от судьбы пощечин?
Будет работа, будет еще чин.
Только сейчас непрерывный счетчик,
Рюмка, которую я наполню.
Год с половиной (не без прелюдий)
Не оформляли – странные люди.
Может закон их и не осудит,
Но не предпримет строгие меры.
Скоро любимой приедет поезд,
Уж затянул я собственный пояс.
Может поехать на северный полюс?..
Так хоть какие-то перемены.
До свиданья и до встречи
Милый двор, спокойный вечер
И березы у парадной,
Что дурманены прохладой.
До скорейшего свиданья,
Серые седые зданья,
Также пыль на тротуаре,
Силуэт в разбитой фаре,
Магазин на Ленсовета,
Детский смех, гонимый ветром.
До свиданья и до встречи.
Пусть сегодня я беспечен,
Не всегда ж быть равнодушным,
Никому почти не нужным,
Не всегда же быть серьезным
И болезненно бесслезным…
Шептал на ушко, что люблю я
Одну тебя. Уста целуя,
Воспламенялось все во мне.
Моменты скомканных желаний,
Ошибок, разочарований
Прошли. Мы вновь наедине.
Не говори речей. Не надо.
Ведь только вместе, только рядом
Способны внять слепую тишь
И разорвать тугие прутья.
Пускай, не знаю, где мой путь я.
Но я с тобой, когда ты спишь.
Я лицезрел твой сон покорный.
Как пес бездомный, подзаборный
Искал невыраженный след
От стоп твоих малоподвижных.
Я внял тебя. Тебя я вижу,
Не упущу – таков обет.
Пускай, все кончится внезапно.
Коль чувствую ванильный запах
Следов твоих – найду твой дом.
Пускай, я с виду прост, наивен,
Но только град, безумный ливень
И туч злокачественный ком
Способны разлучить на веки.
Охота вновь стать человеком,
Войти к тебе, пока ты спишь,
Шептать на ушко, что люблю я,
От головы до ног целуя,
И сожалеть, что ты молчишь.
Я в стозвоне березы услышал свой смех,
Детский смех, позабытый невольно.
Оставаясь в тени исторических вех,
Я поранил ее, но мне больно.
Я кощуны свои разбазарил давно
И теперь лишь молчу непрерывно…
Ох, береза, ты знаешь, что мне суждено —
Быть довольным звездой иль обрывом!..
Но сгущаются краски на верном холсте,
Запылились стамески, киянки…
Только слезы твои мне горят в темноте,
Детский смех твой звучит через ранку.
Я не знаю, кто прав, а кто грешен,
Что таится вдали средь черешен,
Какой шаг был особенно взвешен,
А какой до сих пор без вниманья.
Я не знаю, в чем замысел жизни,
И какой должен долг быть отчизне,
До каких сфер возносятся мысли,
И куда ниспадают желанья.
Все кружится, как в вальсе вечернем,
В хороводе святого и черни,
И везде, даже в картах, есть черви,
И везде, даже в шашках, есть дамки.
Я не знаю, как Космос устроен —
То получишь, чего ты достоин.
Человек от рождения волен,
Но зачем-то шаблоны и рамки…
Нет шоколада в шоколаде,
В сырокопченой колбасе
Нет мяса (чертова досада).
Вода есть в утренней росе,
Но не в бутылках – нет же спроса.
Не то мы пьем в потоках дней.
И вот я мучаюсь вопросом:
«Есть человек среди людей?»
«Не написать ли мне книгу…»
Не написать ли мне книгу
С красивым счастливым концом
И не ударить о фигу
Своим закоптевшем лицом?
Чтоб в книге было понятно,
Что может и что быть должно.
Книга не будет распята —
Она не идет на рожон.
Книга не будет идейной,
Но будет похожа на жизнь.
В ней ферзевой и ладейной
Атакой фашистский нацизм
Пойдет на разврат сексуальный,
Пойдет на разлад мозговой,
На гам развлечений банальных,
Пока как в навоз головой
Ныряем, как страусы в белый
Песок, и не видим вокруг,
Что происходит, зрим в пенном
Напитке спасательный круг.
В книге не будет начала,
Развязки, сюжета, имен.
За чашечкой черного чая
С добавкой «сок лайма и мед»
Я напишу свою книгу
С красивым счастливым концом.
Пускай, ее в полку закину,
Но в грязь не ударю лицом.
Ведь вряд ли она пригодится,
И вряд ли ее примет люд —
Захочет каждый напиться,
И даже те, кто не пьют.
Умею искать подворотни
В проспектах неправильных слов.
Но правде, один я из сотни,
Служить, несомненно, готов.
В войне всех против всех
Каждый сам за себя.
Берем на душу грех,
Мир таким сотворя.
Все в ответе за все:
Каждый миг, каждый шаг.
Каждый ношу несет,
Пока в теле душа.
Примем мир, как он есть, —
Может злобы не быть.
Есть блаженная весть —
Мы осознанно жить
Можем, как ни крути,
Ни к чему пустой грех.
Мир един изнутри,
Все в ответе за всех.
Победителей нет
В войне этих и тех.
Внук, отец или дед —
