День подходил к концу.
Жаркое летнее солнце почти скрылось за горизонтом, когда он неспешным шагом направлялся к себе домой. Сумерки опускались на землю, принося заветную прохладу, а вместе с тем и мысли о прошедших сутках.
День был в меру продуктивный. Повезло, что после бессонной ночи ему хватило сил на все его замыслы. Размышления касались работы, проектов, насущных задач, ответственности, реализации дальнейших планов и целей. Он как всегда мыслил широкомасштабно и амбициозно. Гордо отметив это для себя, он улыбнулся, взглянув на небо.
На границе сознания беспокоила мысль о девушке, что опять скрылась от него за своими делами, а ведь он скучал по ней. Она его, только его, почему она предпочитает другие заботы ему, своему парню и возлюбленному?
Время, наиболее ценный ресурс, постоянно вело с ним свою войну.
Его не хватало на все, чего ему хотелось. Приходилось все делать чуть ли не бегом, хотя он упрямо себя замедлял, концентрировался и вкладывался в каждое новое задание, равномерно распределяя ресурсы и время. Упрямо находил время для отдыха, пусть и тоже в меру полезного – встречи с друзьями, активный спорт, время с девушкой, даже фильмы, игры и алкоголь порой, очень редко, но вмещались в его жизнь. Любил дурачиться и радоваться жизни, умел это делать. Смаковал моменты свободы и намеренного контролируемого риска, который помогал ему чувствовать себя вновь живым.
Внешняя сторона его жизни была несомненно успешной, полной и интересной работы, и веселья. Популярность у девушек, много хороших и верных друзей, которые ценили в нем сочетание серьезности и раздолбайства, разнообразные увлечения, поддержание всех сфер жизни на должном уровне, большие возможности, статус и неплохой зароботок уже, на стадии самого начала его карьерного пути. Все это доказывало, что он идет в верном направлении.
Однако этого ему было катастрофически мало.
Завышенные требования к себе приходилось периодически снижать, чтобы мочь работать дальше. Дабы просто не перегорать и не снижать планку. И это вызывало в нем раздражение, с которым он никак не мог смириться.
Живой ум требовал все больше и больше. С каждым годом все сильнее подгоняя его вперед.
Впрочем, он нашел выход для себя. Ключик, которой помогал ему во всем разбираться. Логически простраивать ходы своей деятельности и активно подстраиваться под постоянно изменяющуюся реальность и собственные планы. И заключался он в Простоте.
Никаких усложнений. Все четко по сути, по делу, холодный расчет и точка. Простые истины, простая активность.
Его тяга к элементарным, простым частицам обнаружилась давно, еще с самой ранней юности. Выбирал род занятий и профессию, которые отлично дополнили его философию.
Стремление разложить все задачи и явления на простые действия и «молекулы» не раз спасало его от перегрузки и срывов.
И ведь действительно, если все сводить к простым А+В=С, то куча проектов и мир, полный чудовищного хаоса, приобретает хоть какие-то видимые черты порядка, в котором можно жить, работать и даже успешно себя позиционировать.
Такое математическое виденье картины мира дает вполне сносную точку опоры, возможность не сойти с ума в огромном количестве информации и неизведанности завтрашнего дня.
И он радовался своей несомненно гениальной находке. Алгоритм мышления с главным принципом простоты работал без сбоев, принося свои плоды каждый день.
Он был спокоен, знал, что все в его силах. Но кое-что все же тревожило его. Мир был требователен и строг к нему, а уж он к себе – тем более. И что будет дальше… Даже принцип простоты не поможет ответить ему на этот вопрос.
Она сидела в вагоне метро и прислушивалась к звукам несущегося поезда. Его скрипы и шум обладали неумолимой слаженностью, словно симфония на неведомом языке. Вагоны покачивались, и она вибрировала в такт с ними. И смотрела на людей, отстранено любуясь сочетаниями черт их лиц и выражения глаз.
Мысли снова хаотично расползались по всем сторонам бытия, щебетали внутри тоненьким женственным голоском, сменяясь на мужской бас, вели свой редко прекращающийся диалог. Они всегда ее развлекали и дарили порой интересные представления об окружающем мире. И доставляли так же уйму проблем, жестко критикуя себя (ее) за косяки этого дня, и недоумевая, как же она все еще дышит.
Мысль о смерти была ей привычной и даже родной, хотя само явление смерти никак особо и не затрагивало ее в обыденной жизни. Разве что пугало приступами болезни и слабости самого организма, и при очередных уколах. Напоминало ей, как хрупка ее телесная оболочка. Все это переплетение вен в ней, килограммы мяса, альвеолы легких, и огромный мощный двигатель, центр поддержания ее жизнедеятельности, сердце, – все могло рассыпаться в любой момент и обратиться в прах. Однажды оно так и случится.
Но до тех пор ей хотелось пожить. Хотелось многое осуществить. Многим поделиться. Со многим разобраться, что-то привнести (что? …ей самой интересно) и даже может быть изменить (
