Машина смерти сошла с ума —
Она летит, сметая всех.
АРИЯ «Машина смерти»
Кабинет Мистера Дáрги, председателя Малого Совета и по совместительству Совета профессоров Мирового Телематериального Института, что в простонародье звался просто МТИ, был довольно-таки большим помещением. Сама комната имела округлую форму. Выходом из неё служила большая деревянная дверь, расписанная в старинной манере и сверху донизу покрытая тёмным лаком. Но на первый взгляд массивная, такая створка могла служить не более, чем нелепой декорацией в интерьере всего помещения, нежели реальной защитой от стороннего проникновения во внутрь. На самом же деле таковую роль выполняли толстые титановые пластины, при необходимости заслонявшие собой весь дверной проём и надёжно запиравшие зал от стороннего проникновения. Сейчас о них свидетельствовала лишь небольшая выемка в потолке, точно над дверью.
Напротив, ближе к дальней стенке, на небольшом возвышении стояло председательское кресло, больше напоминающее трон, сделанный из чёрного пластика, умело сымитированного под дорогую породу камня. Обит он был дорогой красивой материей, что в разы повышало удобство восседания здесь. Было видно, что председатель любил покрасоваться и что местом, которое должно было символизировать то, что он «первый среди равных», он пытался подчеркнуть скорее «первенство», нежели «равенство».
Рядом с креслом, вглубь комнаты, уходил большой, под стать самому седалищу, стол, сделанный из схожего материала, но покрытый слоем какого-то странного вещества, которое блистало как полированный долгое время гранит, и по прочности, казалось, ничем ему не уступавшее. За такой стол могло бы уместиться немало народа. Однако в данный момент лишь пара кресел, удобных, но заметно уступающих председательскому, красовались по его краям. Видимо, председатель ожидал к себе каких-то гостей.
Ещё одной деталью интерьера, на которую можно было обратить внимание, было отсутствие в помещении окон. И лишь свисавшая с куполообразного потолка люстра, украшенная во всё той же напыщенной, но безвкусной манере, скупо освещала кабинет.
Сам председатель, мужчина лет сорока, уже довольно-таки поседевший и имеющий на своем лице множество морщинок, явно свидетельствовавших о пережитых волнениях в ещё не утихшей в памяти войне, в этот момент восседал на своём почётном месте. Положив локти на подлокотники, а пальцы рук сложив в пирамидку и поочерёдно постукивая ими друг по другу, он ждал посетителей. Его небольшие, явно повидавшие многое, но тем не менее не потерявшие свой блеск глазки, жадно буравили пространство помещения, как будто намериваясь вот-вот ухватить долгожданную добычу.
И вот, вскоре, по ту сторону раздался стук в дверь.
– Мистер Дарги, – послышался голос секретаря, – К вам профессор Бáярд. Его впустить?
– Да-да, конечно. Я ждал его визита, – отозвался председатель.
Двери открылись. В кабинет вошёл человек лет пятидесяти, с седой бородой и усами, широким носом, на который водружались изящные очки, бледно-голубыми глазами, несмотря на прожитые годы не утратившими своей ясности, пышными седыми бровями, наличие которых лишь подчёркивало глубину глаз, и со множеством складок на лбу. Его не очень длинные волосы были зачёсаны набок. Одет же он был в белый врачебный халат.
