– 1 —
Святополк выехал из дома ранним утром. Увы, но в сей раз кроме Черномазика, никто его не провожал. Да и тот толком… Поостерёгся полазник лишний раз во двор выходить. Промямлил потупившись, что «ночным духам зорьку встречать не к лицу как-то», хозяина обнял, попыхтел, потоптался виновато на пороге, да и в дом! А после лапкой мохнатой из окна помахал. Вот и всё… Эх, была б Весена!..
Но Весена – старая кормилица, что долгие годы заменяла ему родителей, отошла за незримый край. И становилось от того невыносимо печально. «Да, это – жизнь, прав Потыка Колтырь, – твердил витязь, – и ничего не попишешь…». Однако утешение от сих рассуждений выходило слабое. И молодой князь сызнова принимался корить себя за то, что понесло его геройствовать невесть где, когда няня тихо угасала в огромном заброшенном доме (а ведь не переломился б, мог бы и заскочить-проведать), за то, что сухо простился с ней, когда уезжал… Правда, соорудил он потом вкруг места упокоения кормилицы узорную ограду, а на могиле водрузил обелиск, выглядевший, пожалуй, ни капли не хуже того, что поставили в память о Манфреде. Только чёрный гереконский камень тут не годился. Оттого верные дворские отыскали и привезли местный – прядвинский, розовый. Но так ещё лучше вышло.
«То есть, нет, не лучше, – поправлялся сразу же Святополк, продолжая на себя злиться.– Красивее… более душевно – это вернее звучит… А кабы ещё могилы родителей отыскать…» Впрочем, хоть охай, а хоть вздыхай, а жить дальше надо. И молодой воин привычно заоглядывался по сторонам, теперь уж высматривая не мокинзарские разъезды, а неведомых крайгортов, вторгшихся из-за зеркал.
Натоптанную тропу, что вилась между холмов, спешащий воин, конечно же, хорошо знал. Это по ней скакал он всего пару месяцев назад, вынашивая планы мести Бухнадару, это здесь повстречался ему Стережный, и это она вывела его прямиком на колдуна Ма-ара… Да и, вообще, много чего с этой тропы началось. И, казалось бы, времени прошло нет да ничего, а как же всё переменилось! Причём, слава богам, в лучшую сторону! Ненавистный «Энар1» повержен, Роц обрёл долгожданную свободу. А за Безымянным лесом – даже дыхание перехватывало! – ждала зеленоглазая гринуэлльская принцесса, о которой вспоминалось едва ли не поминутно.
Хорошо думалось в пути. Ничего от мыслей не отвлекало, не мешало. Степь широким полукругом уходила в седую, волнующуюся от ковыля даль, а на горизонте уже виднелась его прошлая стоянка – купа деревьев во главе со старой дикой грушей, что чёрною корою и суховатыми ветвями – всем видом своим – вновь отчего-то напомнила о Весене.
Приблизившись к этому оазису, молодой князь, стараясь не терять бдительности (о необходимости которой забывал частенько), остановился и спрыгнул с Ветролёта. А коснувшись ногами земли, потянул носом вольный степной воздух. Да бросил взгляд вверх.
Многое тут уже выглядело по-иному. Во-первых, вовсю уже пахло осенью – прелым листом и предвкушением мороза. А во-вторых, листья с липок и берёзок почти опали, отчего о лете напоминал только ручеёк, который всё так же беззаботно и звонко прыгал с камня на камень.
Поглощая скудный и, честно сказать, невкусный обед (винить некого – сам готовил), Святополк попытался предугадать, что за спешка возникла, зачем Грегин зовёт так срочно. Прилетел вчера взмыленный Стережный, протараторил скороговоркой, что магистр общий сбор трубит («для чего незнамо, сам ни сном ни духом») и умчался. Крайгорты? Лига? Или бэнши с караконджо, которые, по словам Крота, «скоро родными покажутся»? Или всё вместе?
Но подобное предугадывание получалось пустопорожним. А потому мысли плавно перетекли к размышлениям о маршруте, что надлежало выбрать для небольшого странствия. Как ни крути, а выходило, что заночевать в дороге придётся дважды. А чтоб оба из этих «дважды» на лес не пришлись, мчаться нужно без передышки. И тогда часикам к одиннадцати ночи можно добраться до заимки стариков Хохлача и Капчо. И не вляпаться при этом в очередную скверную историю с участием колдунов и вампиров. Или крайгортов. Что, наверное, ещё хуже.
Раздумывая подобным образом, молодой витязь быстро управился с едой, подозвал Ветролёта и побросал свой нехитрый скарб в подорожную суму. С мимолётной мыслью о том, что никто его тут больше не держит.
Но тут…
– 2 —
Густой, и в то же время, пронзительный звук разорвал тишину. Даже воздух дрогнул, а земля под ногами вздыбилась, зашаталась, пошла ходуном. Едва успел витязь отскочить поближе к деревьям, как твердь распахнулась и извергла из глубин ревущий фонтан – сперва шипящий парами гейзер, а дальше – песок и камни. И здесь же из сокровенного царства тьмы вырвались две сверкающие огненные сферы. Широкий веер лучей, исходящий из них, ударил в осеннее бледно-сизое небо и (как почудилось Святополку), отразившись от низких клубящихся облаков, проник обратно в кружащиеся шары.
Те треснули, раскололись. Сотни сотен мелких осколков с оглушительным звоном рассыпались по жухлой траве. И тотчас засвистели, запищали, загомонили маленькие человечки, выбегающие из блистающих обломков.
