Глава 1. Воспитательный момент
Резко остановившись, Коаттан опускает голову, а затем и вовсе склоняется в полупоклоне, отводя назад руку с Последней Милостью. Остальные личи спешно слетают со своих мест и, вместе со слугой, также кланяются.
Лишь все еще не замеченный ими сэр Алонт продолжает стоять позади кресла первого в Совете Древних. Ну и я корчусь на своем месте, пытаясь хоть как-то совладать с выматывающей болью от близкого присутствия настолько сильного мага.
– Учитель… – оставаясь склоненным, Коаттан осторожно поднимает голову.
– Помолчи.
Приказ звучит спокойно, приглушенно и чуть шипяще, но властность тона заставляет лича покорно затихнуть. Впрочем, голову Коаттан не опускает, продолжая смотреть на Первого Некроманта снизу вверх. Мне это видно с высоты постамента.
Ишь ты, смелый какой.
Впрочем, я и сама почему-то не испытываю особенного трепета в присутствии Суртаза. Наверное, причиной этому служит боль, мешающая прочувствовать величие и опасность момента.
– Защитники живых. Повелители мертвых. Хранители равновесия, – Первый Некромант делает паузу, его голос звучит ровно и равнодушно — Стоило оставить вас без присмотра, и что я вижу спустя семьсот лет?
Эхо подхватывает голос Суртаза и разносит его по залу, многократно повторяя вопрос. Но отвечать, конечно же, никто не рискует. А в дальнейших его словах я слышу нотки брезгливого отвращения.
– А вижу я тринадцать алчных и беспринципных душ, готовых на все ради малейших крох власти.
Снова пауза. Снова тишина в ответ. Но Первый Некромант, кажется, его и не ждет. Суртаз повышает голос.
– Я вижу сборище трясущихся над своим бессмертием трусов.
Первый Некромант повышает голос настолько, что мне становится больно его слушать. Я вижу, как по краям слева и справа личи уже не просто склонены, а едва ли не падают на колени.
– Интриганы и лжецы, вы ставите свои бесполезные жизни выше той задачи, ради выполнения которой это бессмертие было вам дано!
Уловив в тоне Суртаза яростные нотки, я ощутила прямо-таки невероятную радость от того, что эти слова адресованы не мне. Не знаю, какие там задачи ставил Первый Некромант перед личами изначально, но лично я честно старалась делать то, что требовалось от мага моего профиля и при жизни. С переменным успехом, правда, но хоть так.
– Вы не достойны зваться Советом Древних. Вы не достойны данной вам власти.
– Простите нас, шаэллаир…
Робкий шелестящий голос принадлежит Ладаону. Стоящий буквально в паре шагов сэр Алонт плавно поворачивает голову в его сторону, растягивая губы в улыбке, которую я бы назвала… Плотоядной. Хищной. По моему мнению – совершенно чуждой для грубоватых черт лица коменданта, будто бы высеченного из серого камня. Впрочем, мне уже доводилось видеть, насколько его внешность обманчива.
И тут же я ловлю себя на мысли, какое же все-таки железное терпение у сэра Алонта. Вот так близко находиться рядом со своим обидчиком и не попытаться ничего ему сделать… При условии, что он, конечно же, вообще может сделать ему хоть что-то. Все-таки, Ладаон – древний и могущественный лич.
– Нам не хватало вашего руководства, Первый Некромант, – на этот раз подает голос бессмертный по другую сторону от центрального кресла. – Вы ушли и…
– А вот о моем уходе, я бы хотел поговорить с тобой, Коаттан. Наедине. Но сначала…
На последних словах голос Суртаза обретает мрачно-вкрадчивые нотки. Описав легкое круговое движение кистью левой руки, он наматывает на ладонь цепочку и прячет подвеску в кулак. Среди змеящихся звеньев на указательном пальце я вижу простое металлическое кольцо – старенькое, потертое. Оно начинает медленно проворачиваться. Само.
Я замечаю это по тому, как медленно смещаются мелкие царапинки – вот они были сверху, а вот уже потихоньку уползают, скрываясь… чтобы снова показаться с другой стороны.
– Вы считаете живых расходным материалом. Скотом, который можно отправлять на убой просто потому, что смертные слабее вас и не могут ничего противопоставить вашей объединенной власти. Вашему сговору. Вы обрекаете их на бессмысленную гибель просто для того, чтобы обеспечить себе время… – сделав небольшую паузу, Суртаз ядовито добавляет, — для более важных дел.
Я ощущаю дурное предчувствие. На добрый десяток секунд оно даже заглушает боль. Очень-очень дурное предчувствие.
– Я сделаю с вами то же самое.
Суртаз произносит что-то неразборчивое, видимо, на священном языке. Замершие было личи издают тихое шипение и начинают как-то странно дергаться. Ядовито-зеленое свечение вокруг видимых скелетированных участков их тел обретает холодный оттенок.
– Отправляйтесь на передовую. Отбросьте бледных, выдворите их за пределы этого осколка мира, а затем направляйтесь в Срединный мир. И там, так уж и быть, – холодная издевка в голосе Первого Некроманта отзывается новой волной еще более чудовищной боли в моем теле, – я позволяю вам упокоиться.
– Но учитель…
В отличие от остальных двенадцати личей, Коаттан не охвачен холодной зеленью. Он резко выпрямляется и задирает подбородок. При виде этого остатки моей интуиции, которые не смогла задушить даже выматывающая боль, начали истошно вопить, что он поступает опрометчиво.
