– Проснись!
– А?
Михаил с трудом разлепил веки и уставился на смутный силуэт, нависший над ним. В спальне было темно.
– Сколько времени? – спросил он.
– Не знаю. Ночь ещё, – прошептала она.
– Ну, ты совсем уже! Дай поспать.
– Там кто-то ходит.
– Кто?
– Не знаю.
– Да йошкин кот! – проворчал Михаил, вылезая из-под одеяла.
Сунув ноги в тапки и надев халат, он подошёл к двери и включил свет. Под потолком вспыхнул плоский блин люстры, осветив богато обставленную спальню. На широкой кровати сидела бледная Татьяна и, теребя пальцами белую ночнушку, испуганно смотрела на мужа.
– Я ничего не слышу, – сказал он.
В эту секунду в глубине дома что-то громыхнуло. Михаил вздрогнул и вопросительно посмотрел на жену, как будто ожидая от неё объяснений. Она лишь слегка кивнула в сторону двери. Михаил попятился к кровати, схватил лежавший на тумбочке мобильник и дрожащим пальцами набрал номер: 112. Приложил трубку к уху и замер. Трубка молчала.
– Да что такое? – раздражённо прошептал Михаил.
Телефон ответил ему надписью на экране: «нет сети».
– Как это нет? Куда ж она делась?
Он снова посмотрел на Татьяну, словно этот вопрос был адресован ей. Татьяна в ответ пожала плечами.
– Ну ладно, – проговорил Михаил и, обречённо вздохнув, на цыпочках вышел из комнаты.
Крадучись, он добрался до просторной гостиной и включил свет. Никого. Михаил вышел на середину комнаты и прислушался. Вдруг сзади раздались едва различимые шаги, словно кошка ступала мягкими лапами по паркету. Уже готовый броситься на вторгнувшегося в его жилище незнакомца, он резко обернулся и… матюгнулся. Перед ним стояла Татьяна, в одной ночнушке и босая.
– Ты чего? – спросил он.
– Я с тобой, – ответила Татьяна. – Я боюсь.
– Не простудишься?
Она помотала головой.
– Ладно, пойдём.
Михаил двинулся из гостиной в прихожую. Татьяна, не отставая, семенила за ним. Он подошёл к входной двери и нерешительно дотронулся до ручки.
Надавил, дёрнул и вполголоса прокомментировал:
– Закрыто.
Михаил повернул барашек замка, открыл дверь и выглянул на улицу. Полная луна освещала небольшую лужайку перед домом и припаркованный автомобиль. Справа и слева тянулся рад таких же типовых домов. Перед каждым была открытая лужайка, и перед каждым стоял припаркованный автомобиль, а то и два. Напротив, через дорогу, темнела лесополоса, упираясь в звёздное небо остроконечными верхушками елей. И ни одной живой души. Тишина.
Михаил прикрыл дверь и растерянно посмотрел на жену.
– Может, дом осадку даёт? – сказал он.
Но испуганный вид жены говорил о том, что это его предположение не слишком убедительно.
Михаил последовательно проверил ещё две комнаты в доме, Татьяна неотступно следовала за ним. Оставалась ещё кухня. Точнее, кухня-столовая – просторное помещение с множеством шкафчиков и с мраморными рабочими поверхностями. Посредине громоздился квадратный стол с такой же, мраморной, столешницей, заставленный грязной посудой и пустыми бутылками из-под вина.
Глядя на стол, Михаил вдруг задумался. Татьяна никогда не позволяла себе оставлять такой беспорядок, после каждой трапезы – неважно, в какое время она случалась и сколько спиртного при этом было выпито – Татьяна складывала посуду в моечную машину, а что было нельзя, быстренько перемывала руками. И так было всегда, без исключений. А тут такое… И вдруг внутри у него всё похолодело. Михаил медленно обернулся и уставился на стоявшую в дверях жену. Она, всё в той же белой ночнушке, босиком, вопросительно смотрела на него. Михаил хотел что-то сказать, но язык словно примёрз к нёбу. Он поднял руку и, тыча в её сторону указательным пальцем, что-то прохрипел.
