Читать онлайн полностью бесплатно Заур Ганаев - БУМАЖНЫЙ СОЛДАТ

БУМАЖНЫЙ СОЛДАТ

Лирика Ганаева обладает свойствами отчужденной страсти и тоски по вечному. Она насыщенна духом мистико-романтических предчувствий. Именно из них и складываются его стихи: из света и духа.

© Заур Ганаев, 2020


ISBN 978-5-0051-7109-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бумажный солдат

ЗЕМЛЯ ПРЕДКОВ

Bellum internecivum1

Я вырос там, где память пахнет болью,
Изрезанная временем на пни.
Я вырос там, куда врывались с кровью
И тяжкие навязывали дни.
Но каждый раз я вырастал свободным,
Оскаливая горы, как клыки,
И, с новой раной делаяся бодрым,
Бросался на холодные штыки.
Я столько раз убит бывал вне битвы.
Я насмерть замерзал в февральский день.
О как горели мы, крича молитвы,
Когда нас жгли в сараях деревень.
Я маленьким потерян был ребенком,
Когда вокзал могилой стал отцу,
Когда народ, кому я был потомком,
По черствому был выселен словцу.
Будь проклят тот прославленный убийца,
В чьих лапах я трофеем воспылал.
Всю жизнь свою изображая лица,
Твоё я ненавидел, генерал.
Я не желал с рождения скитаться
По чащам и ущельям среди гор,
И ненавистью проклятой питаться,
И полусонным заводить затвор…
Всего-то и хотел, что разве землю
Отцовскую с могилами сберечь,
Где памятники башенные дремлют
И все еще звучит родная речь.

ПАМЯТИ БРАТА

Да, старик, мы тогда укрылись
От дождя в глубине подъезда.
Деревянные рамы бились,
И сквозная ревела бездна
В этом доме мы знали многих.
В годы детства тут жили сами.
Ничего, что промокли ноги,
Мы за то угодили в память.
Та девчонка, ты помнишь Седу?
Все мальчишки за ней гонялись.
Ты тогда за неё соседу
Навалял. Да, тебя боялись.
Ох, боялись! Ты был пройдохой,
Криминалом, авторитетом.
Обналичил фальшивый доллар
И вернулся с большим пакетом.
И влетало тебе не редко
От ментов и от наших предков.
Как бы ни прозвучало странно,
Жаль, так рано тебя не стало.
Жаль, старик, и тебя и детство.
Я сейчас ощущаю глубже
Боль. Не знаю, куда мне деться,
И становится только хуже.
Я ведь тоже сбегал отсюда.
Жил на западе диким зверем.
Не устроилось. Знаешь, в чудо,
Как и ты, я теперь не верю.
И не верю, при всем желании,
В бескорыстный пример соседства.
Я ведь тоже погиб в Зеландии,
Двое суток хожу без сердца.
Да, старик, мы тогда укрылись.
Испытали и страх и радость.
А какие кошмары снились
Мне, об этом сейчас не надо.
Помолчим. Слишком много боли
В этом мире. Старик, куда ты?
Исчезаешь, как ветер в поле,
Оставаясь всего лишь датой.

«Чем дольше я учился ремеслу…»

Чем дольше я учился ремеслу
Стихосложенья, тем сложней мне было
Воспринимать поэзию на слух,
И я отверг всё то, что полюбил я.
И размышлял, зачем в природе звук.
Есть живопись: закаты и рассветы.
Вдруг ветер прошуршал, задев листву,
И я заметил, что прекрасны ветви.
И размышлял я дальше: если свет
Есть волны, обтекающие тело,
И привлекает взгляд любой предмет.
Что, если в этом, собственно, и дело?
Немного ветром быть, немного – светом,
Немного горьким опытом, советом,
Немножко утешать, бодрить и верить,
И, если надо, постучаться в двери.

«Была зима, и я её терпел…»

Была зима, и я её терпел.
Терпение мне это было странно.
Зимою мир так безнадёжно бел
Короткий срок, а тьма приходит рано.
Ты остаёшься с ней наедине.
Приходят гости и спеша уходят.
И длится одиночество вдвойне
Тоскливее. И мир тихонько сходит
С ума. Ничто на свете не спасло
Нас от себя, блаженно-одиноких.
И наши мысли не были глубоки,
А наше замешательство росло.

В РАМОЗОТИ

Кого не искалечила судьба? —
Сидят в углу, и не дрожит губа
Ни у кого. И кофе пьют со скукой.
А пустота их глаз почти наука.
 Долей ещё, официант. Слышь, Арче.
Десятка два назад была ль жизнь ярче.
 Она была. Буквально. Тут, за рынком,
Башку соседке оторвало взрывом.
Хотя ещё прошла шажочков десять.
Меня тот случай ошарашил в детстве»
«Да, так оно и есть. Но я о чем вот.
Когда ещё автобусом щичёнка2
Не сбило насмерть, помнишь, мы играли
Всей детворой, в субботник убирали
Бутылки со двора и прочий мусор,
И жаловали гостя даже в русском?
Куда все делось? Что пошло не так?»
Заладил, е-моё. Пустой чердак
В твоей башке. Допей свой кофе. Выйдем».
Дверь отворилась, внутрь ворвался ветер.
Официант лишь их уход заметил,
Собрал посуду со стола и вытер.

КИТАЙСКАЯ КОФЕЙНЯ

Озноб бежал по пальцам. Сеял дождь.
Деревья гнулись от порыва ветра.
Прошлёпала по луже тень подошв.
Авто сверкнуло фарой в стиле ретро.
Я шел домой от друга. Он давно
Искал со мною встречи. Мы сидели
В какой-то забегаловке и ели.
И непрерывно дождь хлестал в окно.
Рассказы о работе, о семье,
Как мы всё мерно двигаемся к цели,
Как в жизни всё легко, на самом деле.
А дело, в общем, двигалось к зиме.
Я зазевал. Протёр стекло окна
От испарений, – свернутой манжетой
И видел, как настигнутые жертвы,
Бушуя, дождь по тротуару гнал.
Прекрасно, что у друга хорошо
Дела идут. Я рад. Он добрый малый.
Мы выпили по чашечке ещё,
И время нас со стульев поднимало.
В прихожей колокольчик прошумел.
Он взял такси, я постоял немного.
И небо надо мною било током.
И я как будто вздрагивал в уме.

И. А.

Надеюсь ты жива, и все в порядке.
Я тоже выживал, но дольше вряд ли
я выживу. Один хожу по миру.
Я видел, как разрушили Пальмиру.
Как к родине утрачивались чувства.
Я мог бы прокричать, но отмолчусь я.
Молчу, и ты молчишь, и только эхо,
возникшее меж двух людей, потеха
для этих строк, как крохотная сдача,
или поэта жалкая удача.
Иначе говоря, находит нега
на человека, бросившего в небо
усталый взгляд, и наполняет жилы


Ваши рекомендации