Утро началось с щекотки. Кто-то нежно и не спеша гладил мои бёдра, вызывая толпы мурашек, бегающих по мне. Сначала, было приятно, потом я стала ускользать от настойчивых рук, которые не желали прекращать доставлять мне внимание. Двигая попой, я стала медленно продвигаться, от моёго настойчивого поклонника, в противоположном направлении. Сминая простыни, я еще перебывала во сне, двигалась всё дальше и дальше. Естественно, кровать хоть и была двуспальной, но всё же на стадион непохожей и, закономерно, моя пятая точка почувствовала необъятное пространство под собой.
Следуя инстинкту самосохранения, я остановилась и, поскольку, больше не было посягательств на моё тело, с лёгкой совестью отдалась в объятия, моего такого любимого и не успевшего сбежать, сна.
Когда я уже полностью расслабилась и сладко засопела, чьи-то губы прикоснулись к моей не защищенной шее,
мягко целуя и нежно посасывая. Правду сказать, я думала, что это чудесный эротический сон. И когда он сильно всосал мою бьющуюся жилку, резко подскочила, забыв обо всём.
Моя попка встретилась с паркетом. Мгновенно заболев, окончательно вырвала меня из сна. Оглянувшись, увидела что я, второй раз за да дня, валяюсь у своей постели. Виноватая моська Виктора, смотрит на меня сверху вниз, обеспокоенным взглядом рассматривая меня.
Вмиг вспыхнувшее возмущение потонуло в стоне моё пятой точки. На удивление, падение с малой высоты, привело к немаленькой боли пострадавшего участка тела. Попка горела и чесалась, мне срочно нужно было унять эту нужду.
Приняв решение, что выскажу виновнику моего неординарного пробуждения, свои претензии немного попозже, а лучше хорошенько донесу (сцены этого, так и пролетали перед моим взором), я полностью лежа на полу протянула руку под одеяло.
Как и вчера, мне удалось утянуть вниз и запутаться не только в одеяле, но и в простыне. И как не странно, именно с последней, было тяжелей всего вырваться. Как и в моё теперешнем случаи влезть. Я барахталась на полу, пытаясь то одной то другой рукой, добраться до возжелаемой цели. Но все мои попытки, а их было много, не увенчались успехом. С каждым движением и с каждым мгновением, попка горела всё больше и потушить этот пожар не было возможности. Я извивалась как змея, проползавши на спине почти всю комнату. Использую не вероятные акробатические приёмы, но всё тщетно.
Тихий, приглушенный, чуть давящий смех. Вскинув взор, вижу, как Виктор ржет на кровати, прикрывая рот двумя руками. Он просто давиться от смеха, пока я тут изнываю от дискомфорта.
Красная пелена затмила мой взгляд, я резко подпрыгнула, извиваясь как уж, и поползла на свою будущую жертву. Мой взор пылал местью и порывы мои были страшны. Жертва, как не странно, не прониклась своей участью. Наоборот, он перестал прикрывать рот и уже на всю комнату, а скорее на весь дом, орал, давясь от смеха. Ни попытки к бегству, ни вымаливания пощады, лишь катание по кровати и беспрерывный смех.
Доползя до кровати, я в бессильной злобе бесилась, от невозможности залезть к нему и хорошенько отходить уже его попку. Чтоб он понял меня и проникся. Лёжа под нашим ложем и громко сопя, я ждала, пока декан боевого факультета обратит на меня взгляд. И чудо вершилось. Видно ему надоело смеяться, не видя сам предмет смеха, и он (наивный) свесился с кровати, чтобы лучше видеть меня. Его довольный вид и так и не сошедшая с губ улыбка, предрешила его судьбу.
В очередной раз, пожертвовав своей многострадальной попой, я подпрыгнула и схватилась зубами за его нос. «Шнобель!» - мстительно подумала я.
Не ожидая от меня такого коварства, он замер, не зная, что делать дальше. Боевик глупо хлопал глазами, уставившись на меня, и «мерзкая» улыбочка сошла с его лица. «Что уже не весело!» - окрылённая своей маленькой победой, радовалась одна не совсем адекватная адептка.
Как раз в это время, решила напомнить о себя моя попка. Охваченная обидой, я слегка сцепила зубы. Никогда не думала, что его глаза могут так сильно расширяться. Но то, как он сейчас смотрел на меня, эти бездонные стальные озёра, просто приводили меня в восторг. Поэтому я решила не останавливаться на достигнутом и, еще сильнее, сцепила зубы. Его крик и резкий рывок назад, стали для меня неожиданностью. Я ведь только любовалась прекраснейшим видом его глаз, как в следующее мгновение меня резко подкидывает и я, рефлекторно, отпускаю шнобель, а потом лечу вниз. И снова на свою пострадавшую конечность.
Уже мой обиженный крик оглашает комнату.
- Больно, солнышко? – тут же спрыгивая с кровати и обнимая меня, спрашивает он.
- А ты как думаешь? – не желая так быстро прощать свои муки, надувшись плаксивым голоском, спрашиваю.
- Я не думал, что тебе так больно. – Не уверенно посмотрев на кровать - Тут не такая уж и высота…
- Значит так?! – уверившись в его грехах, возмущенно выкрикнула я. – Значит так… - уже готовясь выдвинуть ему весь свой список требований…
- Прости. Я не прав! – и столько раскаянья во взгляде, и столько муки на лице, что я мгновенно сдулась.
Поёрзав в его объятиях, устроилась покомфортнее и приняв эффектную позу (надулась как сыч), расслабилась.
