1. – Итак, боги сачкуют. Или безработица? – Захаров с размаху воткнул топор в бревно, сел и полез за сигаретой.
– Не совсем понимаю тебя, – Ирида присела рядом, нахохлилась, протянула руку, – Дай и мне уже. Тысячу лет не курила. —
– Я вижу в рядах сверхъестественных полную деградацию. В древнем Египте вы были при делах, наблюдали за Солнцем с Луной, кооперировали с греческими ребятами, души умерших принимали на тот свет. Кто-то, кажется, даже надзирал за пищеварением человеков… Впрочем, ты из древней Греции … —
Захарову было скучно, он занимался ремонтом разваливающейся баньки, дело шло никак, и появление Ириды пришлось как раз кстати. Откровенно говоря, он не понимал, почему она редко, но посещала их с Тамарой. Чисто по-человечески, понимал, много чего их связывало с её ипостасями, хорошего и тяжёлого, что хотелось пережить ещё раз, вместе. Но – богиня? Что её привязывало к человеку? Не воспоминания-же о былой дружбе? Это была дружба человеческая, основанная на взаимном доверии и человеческих слабостях и привязанностях. Но богиня, создание, не принадлежащее их миру, миру людей. Или всё-таки что-то осталось в её натуре тёплого, что хотелось поддерживать и вспоминать?
– В Греции нас срисовали с Египта. Дуаметеф, сокологоловый, следил за пищеварением людей. —
– Нашли вы ему работёнку, – хмыкнул Захар.
– Мы? Нет, это извращённая человеческая фантазия. Что только не приписывают богам. Но на самом деле приходится заниматься всем. Конечно, существует специализация, но проктологии в списке точно нет… А сейчас… Сейчас творится непонятное. Для меня, во всяком случае. —
– Может, это ты так думаешь? Ты долго отсутствовала на Олимпе. Наверное, многое изменилось, какие-то принципы отбора, приоритеты? Ведь и общество людей, наверное, не сравнить с древним. —
– В том-то и дело, что с людьми полный порядок. Они те-же самые. Учитывая технологии, конечно. Ну и сребролюбия прибавилось. Это сейчас на первом месте, мир людей таков, и тут ничего не поделаешь. Деньги определяют всё. С этим можно смириться. А вот боги, я не понимаю их, хоть одной природы. —
– Тебя долго не было, – упрямо повторил Захар. – Может быть ты, невольно, пытаешься изменить что-то под себя, очевидное принимаешь за неправильное? —
– Почему ты на меня так смотришь? Будто что-то выискиваешь? Что-то не то с моим обликом? —
– Нет, всё в порядке. А выискиваю, да. Наверное, пытаюсь увидеть Аллку. —
– Если ты в этом нуждаешься, ты её увидишь. В большинстве люди видят нас соответственно душе своей, своим страстям и желаниям. —
– Ну, уж ты скажешь! Никогда не было никаких вожделений! Аллка, да, она была уникальным человеком, так я её и воспринимал … —
– А теперь хочешь её видеть. —
– Конечно. Она ещё жива для меня. И она была настоящим, живым человеком, не марионеткой, понимаешь ты это? И она не умерла, она просто… будто спряталась в другом человеке. —
– Я понимаю, но и ты должен понять, я первична. Скорее, я была заключена в её теле, и теперь освободилась. —
– С ума сойти… В гости зайдёшь? Тамара рада будет. —
– Живёте хорошо? —
– Притираемся. Мне нравится. Она тётка простая, без завихрений. Но, конечно, скучно. Привык я к приключениям. —
– Что-ж, пойдём, похвастаешься житьём-бытьём. —
2. – Привет, Алла, ой! – сказала Тамара, увидев входящую парочку, смутилась и стала вытирать о передник мыльные руки – у неё была стирка.
– Понял, как надо, Захаров, – улыбнулась Ирида. – Человек не ломает голову, он просто ВОСПРИНИМАЕТ. Анализировать, это потом. И это очень хорошо показывает человека. —
– Да, как балбеса. Присаживайся… Ирида, кажется? Ты меня извини, не подумавши я. Но я рада. Чаю будешь? Я недавно варенья наварила… из украденного крыжовника. Хотя, он всё-равно без хозяина остался, так что, это и не воровство вовсе? Как с точки зрения бога? —
– Ты кого имеешь в виду? Я бог маленький, своё мнение могу высказать, это нам разрешено, своё мнение иметь. А оценки уже Сам даёт, это дело не наше, слишком много факторов нужно знать, чтобы правильно оценивать явление, нам этого не дано. С моей точки зрения, это не есть воровство. А чайку с вами я попью, даже с удовольствием. Всё-таки, знаете, иногда приятно человеком побыть, несмотря на все свинства рода человеческого… На небесах чай не пьют. —
– А что пьют? Амбру? – съехидничал Захар. – Напиток не вдохновляющий. Богам спирт надо пить, чистый. Это вещь. —
– Ничего не пьют, – сухо ответствовала Ирида. – И вам не советуют. Виноградное вино – это от Бога. А остальное … —
– Скучно рассуждаешь, но, наверное, правильно. С точки зрения богов, конечно. Человек в пьянстве буен, непредсказуем и неуправляем. —
– В отличие от бога. Ведь не может быть богов добрых и злых. Хорошими и плохими их делает людское восприятие. По сути своей боги нейтральны, как орудия воли Божьей. Не может быть ножа доброго или злого. Но людям нужны защитники, покровители, отсюда разделение. А ведь боги, исполняя ту, или иную работу, не испытывают никаких эмоций. Их беда в том, что являясь органичной частью природы, они перенимают направленную на них энергию. Восприятие людей оказывает влияние на рабочую структуру богов. Нет, они не становятся носителями зла и добра, это категории человеческой этики, но боги определяют методы воздействий, исходя из восприятия людей, ведь результат часто зависит именно от того, как люди воспримут то, или иное действие. И боги, вольные в выборе характера действий, зачастую невольно становятся пленниками человеческих оценок. Где можно поощрить человека, они ограничивают его в свободе выбора, принуждают к определённому выбору. Понимаешь, система действует по пути наименьшего сопротивления, и люди своими оценками предоставляют богу выбор воздействия не в свою пользу. Так и рождаются легенды о злых богах. Люди не подозревают, что получая от бога взбучку, они сами выбирают кнут, потому что ожидают именно этого. —
