«…Солнце скользнуло за горизонт, и ночь опустилась на Марс, как большое тёмное, тёмное покрывало…»
(Пол Андерсон, «Убить марсианина»)
Глава первая
Огромный космический лайнер XP12.01MARS-ZEM, флагман межзвёздной пассажирской армады, неподвижно застыл на приколе у только что возведённого марсианами буя. Через некоторое время он должен будет отойти отсюда, унося на своём борту почти тысячу пассажиров, и меня в том числе. Этот буй, насколько я понял из объяснения директора курсов, был построен по чертежам марсиан из сплава, добытого ими же на Титане, Япете и других спутниках Сатурна, по их же технологии и под большим, большим секретом.
Я и шестеро моих сокурсников, теперь уже бывших студентов марсианской школы Межгалактических Финансовых Инспекторов, должны были вылететь по заданию в различные галактики и звёздные системы – ближние и дальние. Я не попал в элитную группу «Дальнобойщиков» по собственной вине. Слишком уж независимым я был, а иногда, поступал даже наперекор инструкциям.
Руководство же школы, особенно директор, опытный финансовый волк, не поощряли очень-то самостоятельных студентов. Только благодаря заступничеству куратора меня, уже на втором или даже на первом году обучения, не попёрли из группы, и я не оказался на каком-нибудь «девчоночьем» историко-археологическом или библиотечном факультете.
Наша школа являлась дочерним учебным заведением при Марсианском Финансово-Экономическом Университете (МФЭУ), и учились в ней сплошь особо одарённые, с математическим уклоном, студенты. Я каким-то образом тоже оказался в их числе, хотя и не рассчитывал на такое везение. Собственно, я немного привираю.
Я попал в неё не каким-то образом, а по настоянию мамы. Это она меня в неё устроила через своего знакомого, а я, кажется, пока не жалею. А дальше? Дальше жизнь покажет.
Теперь же мы, бывшие студиозусы, должны были покинуть Alma Mater и разлететься, словно оперившиеся птенцы, на задания, как очень ёмко выразился наш господин директор – «Возвращать потраченные без толку на нас средства».
На доставку шлюпкой в причаленный к бую звездолёт я оказался в списке последней партии пассажиров и, в ожидании объявления роботом-информатором «на посадку», мучался от безделья, но пройдясь один раз, затем второй, мимо торговых киосков, у меня, казалось, что-то тумкнуло в голове. Оказывается, я даже вначале сам себе не поверил, я не просто прогуливаюсь и бездельничаю, я подсознательно занимаюсь очень серьёзным делом, я занимаюсь ана-ли-зом, и никак не меньше…
Мой анализ заключался в следующем: прохаживаясь вдоль киосков с различным товаром, разглядывая витрины и продавцов я, по наличию экзотического товара и, особенно, по поведению продавцов, пытался угадать, вернее, вычислить, из какой галактики, или из какой звёздной системы, а ещё лучше, на какой планете проживает продавец и его ли это товар?
Эта, казалось бы никчёмная работа, тренировала память и давала возможность вспомнить пройденные в школе уроки, и понять, насколько хорошо я их усвоил и готов ли я к самостоятельной работе. От этого зависела моя карьера и, главное, моя жизнь! Во всяком случае, так, на протяжении всех лет обучения, внушали мне преподаватели различных дисциплин школы, особенно, куратор.
Ко времени моего рождения уже более трёхсот планет и звёздных систем входило в Независимый Союз, а сколько гуманоидных видов и подвидов проживало на них – не счесть! Да я и не пытался, если честно.
«Чем лучше ты в этом винегрете, то есть, многообразии племён и народов будешь ориентироваться, тем лучше для тебя» – наставлял меня куратор при последней нашей встрече после получения диплома.
И вот, сейчас, я переходил от одного киоска к другому и «работал». Этому слову меня тоже научил куратор. Не учился, не угадывал, а именно, работал. «Чем лучше ты будешь отличать одну расу от другой, говорил он, тем легче тебе будет понять, на какой ступени развития она находится, тем быстрее ты сможешь проникнуть в её мыслительный процесс. И если ты это сумеешь сделать быстро, не напрягаясь, продолжал он учить меня, то считай – две трети победы над ними у тебя в кармане, иначе – гибель!»
Я «зарубил» эти слова у себя на носу, я вырубил их, как писали в древней-древней книге землян «Библия», в виде каменных скрижалей, навечно, ну, может быть и не совсем навечно, но надолго. Мне совершенно не улыбалось погибнуть во цвете своих прекрасных молодых лет не за грош, погибнуть из-за своего неумения разбираться в людях, гуманоидах, расах и племенах.
