4 мая 2282
В кабинете УЗИ, кажущимся из-за наплыва гостей тесным, собрался целый консилиум сановников и чиновников. Яркие лампы и свет из окна от тёплого майского солнца не могут разогнать темноту мантий и строгих костюмов.
Мария полулежит в медицинском кресле, рядом стоит муж Александр, держит за руку. У неё, молодой девушки с длинным хвостом русых волос, срок относительно небольшой, порядка четырёх месяцев, но живот заметный – молодая семья Смирновых ждёт двойню. Именно это и собрало столь большую комиссию здесь, а не в храме.
За аппаратом находится заведующий отделением женской консультации, Роберт Эдуардович – доктор в годах, с аккуратной седой бородой и в крупных очках. Кажется, кто-то из сановников говорил будущему отцу, что это – лучший московский специалист.
Вокруг пары и врача с экраном стоит плотное кольцо гостей. Человек шесть чиновников администрации Московской Территории с разными значками на лацканах пиджаков (их Александр не разглядывал, не до того) и верховный сановник московской епархии Религии отец Иоанн с четырьмя служителями пониже рангом. Именно он сегодня утром заехал за Смирновыми на служебной машине и обрисовал дальнейшие действия. Приятный старик – с белыми усами и острой бородкой, спокойным лицом и светлыми, некогда ярко-голубыми, глазами. На груди у него висит, как и у других коллег, деревянный Символ – полумесяц совмещённый с крестом – знак Религии.
Роберт Эдуардович поднял одной рукой пластиковую бутыль с гелем, другой сканер.
– Ну что, начнём?
Он посмотрел на отца Иоанна, тот кивнул, затем на Александра, который от волнения достал свой нательный Символ из-под бежевой рубашки и сжал в руке. Чуть замявшись, Смирнов встретился взглядом с женой и ответил «Да».
Седобородый доктор нажал на кнопку под экраном аппарата, и появилось мутно-серое изображение. Он смазал округлый живот гелем и приложил сканер, начал аккуратно водить. Палату захватила напряженная тишина, нарушаемая периодическими писками медицинской машины.
На экране стало видно эмбрион – сжавшаяся фигурка, в которой уже различимы голова и, как показалось Саше, ручки, ножки. Сердце будущего отца забилось сильнее. Дыхание замерло. Затем Марк Эдуардович перевел сканер дальше и стало видно второй эмбрион… Он окружен какими-то помехами. На двухцветном мониторе не очень видно…
Отец Иоанн что-то прошептал одному из сопровождающих священнослужителей. Тот достал из чёрного кейса деревянную видавшую виды фигурку женщины.
– Остаётся самый достоверный способ узнать, является ли эта девушка Богородицей. Это, – все уставились на предмет в руках верховного сановника. – Та самая фигурка, с которой Себастьян Первовстретивший, узрел чудо первого Явления.
Он поднёс статуэтку, на которой уже почти не осталось краски, к животу Марии. Фигурку плавно окутало золотистое сияние. Затем там, где были сложенны руки древней святой, пророс и распустился золотой цветочек с пятью лепестками и тёмно-коричневой сердцевиной.
Все присутствующие схватились за нательные Символы. Зазвучал голос верховного сановника, поначалу дрожащий. Но отец Иоанн быстро взял себя в руки.
***
Фриду разбудил трезвон телефона в пол-четвёртого утра. И как назло чёртова трубка была именно на кухонном столе в соседней комнате. Пока женщина встала, ощупывая путь по стене – чтобы не включать свет и не будить мужа – дошла до слегка скрипящей двери, вышла и нашла телефон, хренов аппарат успел прекратить дозвон и разразиться надоевшей мелодией снова. Конечно же, Марк проснулся, начал ругаться, ворчать. Но эта новость даже его заставила успокоиться. Да что там успокоится, подскочить от радости!
Возможно, в Москве начинается новое Явление! Оба кинулись к телевизору, но в нём не сообщили ничего конкретного. В Сети то же самое. Весь мир затаил дыхание, ждёт.
Несмотря на раннее утро, они забегали по дому. Фрида отправила Марка готовить кофе – они и так не досыпали последнюю неделю, а тут вскочили в такое время – и начала паковать чемодан. Если окажется, что там действительно новая Богородица, значит они поедут первым же рейсом.
– Милая, может закажем билеты сейчас?
– А если это – не Явление? – она огрызнулась.
– Если нет, – вздохнул он. – То просто отменим, комиссия не такая большая.
Жена задумалась.
– Хорошая идея. Сейчас!
Звонить пришлось более двадцати минут, прорваться на регистратуру вокзала оказалось весьма сложно. Всё это время она свободной рукой сбрасывала из шкафа на кровать вещи. Периодически на мобильные звонили друзья. Не все, но большинство, спешили поделиться уже несвежей новостью. После третьего звонка, Фрида выключила свой телефон, пусть Марк отдувается.
