Битвы далёкого севера
Что защищать? Заржавленные пушки,
Две улицы то в лужах, то в пыли,
Косые гарнизонные избушки,
Клочок не нужной никому земли?
Но все-таки ведь что-то есть такое,
Что жаль отдать британцу с корабля?
Он горсточку земли растер рукою:
Забытая, а все-таки земля.
«Поручик» Константин Симонов
«Аврора» уходит на север
В середине марта 1854 года фрегату «Авроре» удалось наконец-то вырваться из проклятого моряками всего мира пролива Дрейка. Почти три недели встречный западный ветер не давал пройти кораблю в Тихий океан.
Фрегат едва не столкнулся с айсбергом, таившимся в тумане, от штормов и ураганов истрепались паруса, в расшатанном бурными волнами корпусе разошлись пазы. Вода протекала в жилые каюты, от сырости одежда матросов и офицеров не просыхала. Оканчивались запасы продуктов, начались болезни. Уже умерли пять матросов. Их похоронили по морскому обычаю, завернув в парусину и привязав к ногам ядро, опустили за борт.
На мостик поднялся доктор Вильчковский, и подошёл к капитану.
– Иван Николаевич! – он тяжело вздохнул. – Ещё двое заболели. Диагноз тот же – цинга.
Командир «Авроры» Изылметьев покачал головой.
– Придём в Кальяо, там пополним запасы, и закупим свежих овощей и фруктов. Надо продержаться.
Обед в кают-компании был скудным. Юнкер Костя Литке, сын известного адмирала, понюхал суп. Его уже который день варили из солонины и бобов.
– Однако, – молодой человек зачерпнул из тарелки. – Думаю, если капитан решил не заходить в чилийские порты, нам надо поохотиться на китов. Говорят, у них вкусное мясо.
Офицеры засмеялись. Все вспомнили, как во время одного из самых могучих штормов в проливе Дрейка, когда волны порой поднималась выше мачт фрегата, Костя Литке увидел огромного кита.
– Вы, юнкер, тогда забыли о своих вахтенных обязанностях, – улыбнулся старший офицер «Авроры» Михаил Тироль. – Я подумал, глядя на вас, что вы с голыми руками броситесь добывать нам это морское чудовище.
Командир фрегата улыбнулся. Весь экипаж очень устал бороться со стихиями в негостеприимном проливе Дрейка. Людям был нужен отдых. Но в порты Чили Изылметьев не решился заходить. Он знал, что ближайший город Вальпараисо является базой для военных судов Англии и Франции.
А встреча с ними могла быть опасной. Ещё когда «Аврора» стояла в Рио-де-Жанейро, готовясь к плаванию в проливе Дрейка, стало известно, что началась война с Турцией. Англичане и французы поддерживали турок, и вполне могли начать военные действия против русских. Так что встречаться с ними было совсем ни к чему. Поэтому Изылметьев решил идти дальше, вдоль западного побережья Южной Америки, до перуанского порта Кальяо. Там он надеялся дать отдых экипажу, починить корабль, и вдоволь запастись водой и продовольствием.
Через двадцать дней, при попутном ветре, «Аврора» вошла в порт Кальяо.
– Вот это да! – не смог удержаться вахтенный лейтенант Александр Максутов, наблюдая за рейдом в подзорную трубу.
– Что там? – Костя Литке приставил ладонь ко лбу, заслоняя глаза от солнца.
– Князь! – обратился к Максутову командир фрегата, находившийся, как и положено капитану при входе в порт, тут же, на мостике. – Отрядите вестового, пусть известит всех офицеров. Им необходимо быть в кают-компании через полчаса.
Сам Изылметьев прикусил нижнюю губу, размышляя, как не везёт «Авроре» в этом походе. На рейде в Кальяо он увидел стоящие военные суда под флагами Англии и Франции. Над двумя из них развевались контр-адмиральские вымпелы.
– Господа, – обратился Изылметьев к собравшимся в кают-компании офицерам. – Мы попали в сложное положение. Со дня на день могут поступить известия о начале войны с Англией и Францией. А здесь, в Кальяо, находится пять их военных кораблей. Наш фрегат изрядно пострадал во время перехода, требуется починка корпуса и такелажа. Экипаж болен. Так что какое-то время нам придётся здесь находиться. Пока у нас мирные отношения, будут визиты к ним, и от нас. Разговоры, обсуждения. Поэтому, господа офицеры, я приказываю, при встречах с иностранными моряками, да и перуанскими властями говорить, что мы простоим здесь не меньше месяца. Понятно? А мы постараемся уйти пораньше и неожиданно для всех.
Офицеры молча кивали. Все они были сначала удивлены тем, что встретили здесь тех, от кого всячески пытались избежать. Шансов же на победу в случае открытого военного конфликта у русских моряков было немного.
– Подольше бы разрыва отношений не было между Россией и англичанами с французами, – высказался мичман Николай Фесун. – Нам бы успеть продовольствием запастись, и корабль в божеский вид привести.
– Господа офицеры! – встал старший офицер. – Приказ Ивана Николаевича ясен. Мы должны прикидываться несчастными, слабыми и не готовыми к походам.
Сразу после этого, стараясь не привлекать большого внимания со стороны французов и британцев, на фрегате начались работы по ремонту корпуса. Конопатили пазы, чинили такелаж, с берега постоянно шли баркасы, груженые провизией и бочками с водой.
Через пять дней Изылметьев пригласил к себе в каюту старшего офицера.
– Михаил Сергеевич, – капитан пригласил того присесть. – Я сегодня ездил с визитом к консулу Северо-Американских Штатов. Он сообщил, что к нему пришло известие из Вашингтона, о том, что разрыв между Россией, Англией и Францией неизбежен. И это произойдёт в самое ближайшее время. В Панаме стоит под парами пароход «Вираго». Он ожидает официальный манифест из Лондона о начале войны. Как только он поступит, «Вираго» доставит его сюда и нас блокируют в порту.
