Вот и закончилась долгая и нудная зима. И хотя она в этот году выдалась на редкость теплой, но вымотала Альку слякотью, непредсказуемостью и долготой. Осенью похолодало рано, ещё не все листья опали с деревьев, а с неба уже посыпался мокрый противный снег. Думали, что зима будет холодной, но осенняя слякоть протянулась до Нового года, затем недели две продержался легкий морозец, который без боя сдался слякоти уже в середине января. Казалось, что при такой зиме весна должна быть ранней. Так нет же! Подходит к концу апрель, а ещё не везде сошёл снег.
Аля работала в детском саду воспитателем, училась заочно в педагогическом институте и воспитывала сына. А ещё она ждала Кирилла. Он так и не успел стать её мужем, хотя и развелся с женой. Алькино счастье длилось ровно пять недель, Кирилл был рядом, они даже съездили на море. Но она чувствовала разлуку. Однажды рано утром раздался телефонный звонок, от звука которого у Альки ёкнуло сердце. Кирилл снял трубку.
– Хорошо, когда машина подойдёт? – спросил он.
Аля не слышала, что ему ответили, но почувствовала, что разлука не просто близка, она уже стоит на пороге.
– Мне пора, – тихо сказал Кирилл, подходя к ней.
– Это надолго? – спросила она, уже зная ответ.
– Да, Аленький, надолго. Помни, я тебя люблю, береги себя и сына.
Он подошел к шкафу и вытащил свой походный рюкзак, Алька даже не заметила, когда он его собрал, зашёл в детскую, погладил по голове Василька, крепко обнял и поцеловал Алю и вышел из дома. У калитки его уже ждала машина, Кирилл сел и уехал. Даже ни разу не оглянулся.
Тревога появилась в начале декабря. Однажды Аля проснулась от непонятного волнения и не смогла больше уснуть, утром встала с головной болью и тревожным сердцебиением. День прошёл как в тумане, Аля плохо понимала, что делает и совсем не понимала, что ей надо делать. Она рано легла спать, быстро уснула, и приснился ей сон: стоит она на берегу большой реки, на противоположном берегу на утесе стоит Кирилл. Расстояние между ними большое, но она хорошо видит его зелёные глаза, которые виновато смотрят на неё. Она протянула к нему руки, но Кирилл остался стоять на одном месте и не сделал попытку соединиться с ней. Он ещё раз виновато посмотрел на неё, развернулся и медленно стал удаляться, даже ни разу не оглянулся. Проснулась Аля с таким чувством, что теряет Кирилла. Несмотря на ранний час, она кое-как оделась и бросилась на остановку автобуса, но общественный транспорт ещё не ходил, вызвать такси она не догадалась, поэтому быстро пошла в сторону центра города пешком. Через сорок минут Аля стояла в доме генерала Иволгина перед молодым человеком, который охранял покой сотрудников конторы, которую возглавлял Василий Иванович. Молодой человек не желал пропускать её к генералу, ему не нравился внешний вид женщины: вязаная шапка сбилась на бок, из-под неё торчали растрёпанные волосы, пальто застёгнуто не на все пуговицы, лицо бледное, в глазах нездоровый блеск, под глазами синяки.
– Мне надо срочно поговорить с генералом! – твердила Алька.
– Приходите утром в управление, там и поговорите, – стоял на своем молодой человек.
– Позвоните ему, скажите, что я пришла! – требовала Аля, про себя окрестив молодого человека Ослом.
Сколько бы они препирались – неизвестно, но неожиданно заработал лифт, дверцы его распахнулись, и в вестибюль выпорхнула девушка. Аля не стала больше уделять внимание молодому человеку, а в два прыжка достигла лифта, и прежде чем парень опомнился, нажала на кнопку второго этажа. Алька нажала на кнопку звонка и долго ждала, когда генерал соизволит открыть дверь. Она знала, что Иволгин сейчас связывается с постом и пытается выяснить, кто это посмел нарушить его утренний сон. Открывать дверь генерал не спешил, зато рядом с Алей непонятно откуда оказался старый её знакомый Илья Бархатов.
– Аля? Ты что здесь делаешь? – удивлённо спросил он.
– Илья, мне срочно надо поговорить с генералом! А он не открывает! – она уткнулась ему в грудь и разрыдалась.
Илья вытащил рацию и коротко доложил:
– Это Алька, она плачет.
Дверь сразу же открылась, и теперь уже Алька рыдала в рубашку генерала.
– Да что случилось? Аля, успокойся! Что-то с Васильком? Да говори же ты! – волновался Иволгин.
– Дядя Вася, что с Кириллом? – сквозь слёзы спросила Аля.
– Он на задании, – недовольно ответил Иволгин.
– Он уехал в августе, а уже декабрь! И от него нет никаких вестей!
– Аля, что это на тебя нашло вдруг? Раз он не дает о себе знать, значит, не может. Успокойся и объясни, что произошло? Чем вызвана эта истерика?
– Мне сон плохой приснился, – тихо и виновато ответила Аля.
– Аля, если с ним что-нибудь случится, мы будем знать, у него всё нормально. Нельзя же из-за плохого сна устраивать истерики.
– Дядя Вася, ты же знаешь, что мои сны часто вещими бывают. С ним случилась беда, вы от меня скрываете!
– Хватит истерики! Поезжай домой и выкинь дурь из головы, – рассердился Иволгин. – Илья, отвези её, эта дурочка, небось, сына одного дома бросила.
