Jenny Pearson
The Super Miraculous Journey of Freddie Yates
© Jenny Pearson, 2020
© Cover and inside illustrations © Rob Biddulph, 2020
© ООО «РОСМЭН», 2021
* * *
Моим чудесам – Уильяму и Дагласу.
И Эндрю, который помог их сотворить
Чудеса, конечно, бывают какие угодно, но я все же не уверен, что чудо может быть таким мелким и лохматым, как Леди Гага
Люди готовы увидеть чудо в чем угодно. Когда с папой приключилась его «незадача», Бабс выдала: «Джо, это просто маленькое чудо, что ты не убился насмерть». Однако это было никакое не «маленькое чудо», это была Айлин из парикмахерской, ничуть не чудесная и уж точно не маленькая. Если бы она в тот самый момент не выгуливала свою собачонку Леди Гагу, она бы не заметила, что папин почтовый фургон катится с холма, и не заорала бы на папу, чтоб убирался с дороги. То есть, как я уже сказал, это было никакое не чудо, а просто счастливое совпадение во времени. Ну окей, не совсем счастливое – ногу-то папа все равно сломал.
А наша учительница миссис Уокер однажды сказала, что, если до конца учебного года она никого из нас не удушит, это будет чудо. Однако шестой класс закончился, а все мои одноклассники все еще живы… по крайней мере, я думаю, что они живы. Правда, Дилан Катано куда-то подевался еще в середине осеннего семестра, но я слышал, что он просто вернулся в Японию. Короче, я к тому, что миссис Уокер была неправа. Может, с нами и нелегко, но то, что она никого из нас не придушила, вовсе не чудо.
В старые времена чудеса были помасштабнее. Вот только неизвестно, были ли они на самом деле. Однажды мы с Беном и Чарли попытались разделить на троих пакетик рыбы с жареной картошкой из «Марлиз», и это чуть не положило конец нашей дружбе, несмотря на то что «Марлиз» славится здоровущими порциями. Как чувак по имени Иисус ухитрился разделить три пикши и пару ломтей хлеба на пять тысяч человек, мне неведомо. Думаю, людям просто очень хотелось в это поверить.
Папа говорит, люди любят сказки, и если сказка делает их счастливыми, то зачем, спрашивается, портить ее правдой? Подозреваю, именно это и произошло нынешним летом в Уэльсе: люди увидели то, что хотели видеть. А хотели они видеть чудеса.
Если бы вы в начале июля спросили меня, что я об этом думаю, я бы вам сказал, что важнее всего правда. Важнее всего факты. Тогда факты были для меня чуть ли не самым главным в жизни. Одни собирают карточки с покемонами, другие – наклейки, а я коллекционировал факты. Понимаете, когда узнаёшь какой-то факт, он становится твоим насовсем. Он тебя не покинет, и никто не сможет его у тебя отнять. Но потом, этим летом, я увидел кое-что настолько похожее на чудо, что усомнился во всем, в чем был убежден раньше.
Пожалуй, вам стоит кое-что узнать про Бена и Чарли, иначе вы не поймете, как их угораздило попасть в эту историю
Лето должно было проходить так: Бен с папой и новенькой мачехой Бекки едет в Америку, Чарли с родителями – в какой-то тайный веганский лагерь, а я торчу дома с папой и Бабс (так я называю свою бабушку). Но ничего из этого не произошло.
На первый взгляд может показаться, что самые радужные перспективы были у Бена. Но это только потому, что вы не видели Бекки. В присутствии Бекки даже Диснейленд не радует. Бабс говорила, что ей доводилось видывать таких женщин, как Бекки. Не знаю, что это были за женщины и где она их видывала, но у меня сложилось впечатление, что Бабс от них не в восторге.
В последний день учебного года на утреннике в честь окончания шестого класса мы во всю глотку проорали «Еще один шажок по огромному миру»[1]. Потом миссис Уокер пожелала удачи нам и нашим будущим учителям и вывела нас на игровую площадку, где нас разобрали родители. К этому моменту она была уже совершенно измочаленная, потому что Бен прямо в классе бросил в бутылку колы пять упаковок «Ментоса» и устроил грандиозный фонтан. Он уверял, что даже не догадывался, что так получится, но мы все знали, что он врет, потому что веселая тетенька в полосатых колготках и со значком «Я люблю науку» показывала нам этот фокус на утреннике в конце пятого класса.
Мне разрешили пойти домой без взрослых, потому что папа после своей «незадачи» не мог вести машину, а Бабс запретили водить после того, как она врезалась в центре города в мемориал героям войны. Если я правильно расслышал, доктор сказал, это вышло из-за того, что у нее в глазах гуакамоле, – и это странно, потому что Бабс ни за что не притронулась бы к иностранной еде. (А еще Бабс не смогла бы забрать меня из школы по той причине, что к этому моменту она уже была мертва, но я в то время этого не знал. А вам говорю прямо сейчас, чтобы успели подготовиться, потому что дальше будет грустно.)
Мы с Беном и Чарли вышли из школьных ворот – я, как всегда после уроков, собирался в киоск за пакетиком чипсов «Монстер Манч», – и тут подкатила на своем новеньком «Ренджровере» Бекки, новенькая мачеха Бена, и опустила окно. На ней был топ с очень глубоким вырезом – «лишь бы привлечь внимание», сказала бы Бабс.
– Привет, мальчики! – Бекки улыбнулась, показав очень много зубов.
Между прочим, я знаю один факт насчет зубов – можете его записать, если хотите, он интересный. У взрослого человека тридцать два зуба, и это совсем немного, если сравнить с другими представителями животного мира. Люди часто думают, что больше всего зубов у акулы, но это не так. Больше всего зубов у улитки – свыше четырнадцати тысяч. У Бекки и то меньше.
