Я – Бэзил Элтон, смотритель маяка «Северная точка», как и мой отец, и дед в свое время. Далеко от берега, высоко над илистыми подводными скалами, открывающимися взору лишь при отливе, стоит серый маяк. Вот уже сто лет проплывают мимо него величавые барки семи морей. Много перевидал их на своем веку дед, отец – меньше, а в наше время они появляются так редко, что порой чувствуешь себя одиноко, будто один живешь на этой планете.
Старые парусники приплывают сюда издалека, из неведомых восточных стран, где жаркое солнце и воздух в невиданных садах и диковинных храмах напоены сладкими ароматами. Бывало, капитаны, старые морские волки, заходили к моему деду и рассказывали ему о чужих странах, а он – моему отцу, отец, в свой черед, – мне, когда наступали длинные осенние вечера и зловеще завывал восточный ветер. Да я и сам читал о разных странах и многом другом в подаренных мне книжках, когда был молод и хотел все знать.
Но что все истории, услышанные от людей, прочитанные в книгах, перед тайной океана! Океан никогда не бывает безмолвным, его воды – порой бирюзовые, порой зеленые, серые, белые или черные – то спокойны, то подернуты рябью, то вздымаются волнами. Всю свою жизнь я наблюдал за океаном, прислушивался к нему и теперь знаю его хорошо. Сначала океан рассказывал мне лишь простенькие истории о спокойных берегах и ближайших портах, но с годами он проникся ко мне симпатией и поведал другие истории – об удивительных вещах, отдаленных и в пространстве, и во времени. Иногда в сумерках серая мгла на горизонте рассеивалась, открывая взгляду нечто запредельное, а иногда ночью черная масса воды вдруг освещалась фосфорическим светом, милостиво позволяя мне заглянуть в глубину. И тогда я видел не только то, что есть, но и то, что было, и то, что могло бы быть. Океан древнее гор и преисполнен воспоминаниями и мечтами Времени.
Когда полная луна сияла высоко в небе, с юга приплывал Белый корабль – всегда с юга, бесшумно и ровно скользя по воде. И в шторм, и в ясную погоду, при попутном или противном ветре, он всегда шел бесшумно и ровно, с надутыми парусами, и его длинные необычные весла мерно поднимались и опускались. Как-то в поздний час я разглядел на палубе человека в мантии. Мне показалось, что он поманил меня рукой, будто приглашая отплыть с ним в далекие неведомые края. И потом я не раз видел его при полной луне, и он все манил и манил меня.
В ту ночь, когда я принял приглашение, луна светила особенно ярко, и я прошел над водой по мостику из лунных лучей. Бородач приветствовал меня на мягком красивом языке, и я, сам себе удивляясь, хорошо его понимал. И потекли блаженные часы, наполненные тихими песнями гребцов и золотистым нежным сиянием луны. Белый корабль несся на всех парусах в таинственные южные края.
А когда занялся розовый жемчужный рассвет, вдали уже ярко зеленел незнакомый берег. К морю спускались величественные террасы, усаженные деревьями, а меж них – то тут, то там – мелькали белые крыши домов и колоннады храмов. Когда мы приблизились к зеленым берегам, бородач сказал, что это Земля Зар, хранительница всех прекрасных видений и грез о прекрасном – они являются человеку на миг, а потом исчезают. Я снова взглянул на террасы и понял, что это чистая правда: многое из открытого сейчас моему взору я видел прежде, когда рассеивалась мгла на горизонте и освещались фосфорическим светом глубины океана. Но здесь были явлены и более совершенные фантазии и формы – видения молодых поэтов, умерших в нищете, мир лишь потом осознал их видения и мечты. Но Белый корабль не пристал к берегу страны грез: ступивший туда никогда не вернется в родные края.
Конец ознакомительного фрагмента.
