Письма из прошлого. Граф Н. П. Румянцев – владелец Гомельского имения, меценат, покровитель науки и искусств
Вот безпримерные, прекрасные плоды,
Великий Муж! Твоих досуга и свободы!
Их блага все страны, все веки, все народы
Разделят с нами!…Так! – и лучший в жизни мзды
За жертвы славные не пожелает Гений,
Рождённый к подвигам щедрот, благотворений!
Князь Шаликов
(Из послания графу Н. П. Румянцеву,
прочтённого на собрании
Общества Любителей Российской Словесности при Императорском Московском Университете. 1820 г.)
Круг явлений, объединённых понятием «дворянская усадьба» весьма обширен. Сюда следует включать не только постройки и сооружения, находившиеся на территории владений от парадных дворцово-парковых ансамблей высшего дворянства до небольших провинциальных усадеб, но и вопросы социального устройства, общественных отношений, научной, технической деятельности, культуры.
Мода, привычка к роскоши, подражание двору поглощали огромные денежные средства. Эти средства пополнялись из «неисчерпаемых» доходов имений. Поэтому экономическая, хозяйственная сторона усадебной жизни играла немаловажную роль.
Имея данный по рождению высокий социальный статус, обеспечивавший стабильное материальное положение, некоторые дворяне были хорошими и рачительными хозяевами своих родовых вотчин. Лично вникая в хозяйственные нужды имений, владельцы усадеб выписывали новое оборудование, осваивали новые отрасли хозяйства, нередко опираясь на заграничный опыт. Подобные поместья становились образцовыми доходными экономиями, таким было и Гомельское имение графов Румянцевых, далее князей Паскевичей. Первый владелец усадьбы, из рода Румянцевых, граф Пётр Александрович, являлся крупнейшим землевладельцев Российской империи. Большинство провинциальных поместий сиятельного владельца представляли собой высокодоходные экономии, не исключение и Гомельское имение.
После смерти П. А. Румянцева Гомельское поместье унаследовал его сын Николай Петрович Румянцев (1754 – 1826 гг.), видный государственный деятель, канцлер Российской империи, первый председатель Государственного Совета, меценат, покровитель науки и искусств (Ил. 1).
В фонде Румянцевых Отдела рукописей Российской государственной библиотеки хранится значительная по объёму переписка Николая Петровича, прежде всего связанная с его научной деятельностью.
Среди корреспондентов Н. П. Румянцева больше всего учёных. Они пишут ему о вновь обнаруженных рукописях, найденных монетах, о работе над исследованиями древних текстов и т. д. Таковы письма известного русского историка-архивиста А. Ф. Малиновского, археографа Н. Н. Бантыш-Каменского, историка, филолога К. Ф. Калайдовича, историка, библиографа П. М. Строева, переводчика, издателя В. С. Анастасевича, историка И. И. Григоровича и др. Одним из корреспондентов графа Н. П. Румянцева был и епископ Калужский – Феофилакт (в миру Фёдор Гаврилович Русанов), позднее митрополит Карталинский и Кахетинский, экзарх Грузии. Феофилакт, занимаясь переводами текстов на религиозную тематику, очень дорожил мнением Николая Петровича. Из письма Феофилакта к графу Н. П. Румянцеву от 28 октября 1803 года: «был я обрадован отзывом Вашего Сиятельства о прежних моих переводах, <…> надеждою на милостивое расположение ко мне беру смелость при сем поднести вам ещё новый опыт моих трудов, всепокорнейше прося принять его за знак отличнейшего в высокой особе вашей почитание и душевной преданности»1.
Представляет большой интерес переписка Н. П. Румянцева с врачом Я. И. Говоровым. Яков Иванович Говоров доктор медицины, автор ряда научных публикаций, участник Отечественной войны 1812 года. После смертельного ранения, полученного князем П. И. Багратионом в бородинском сражении, находился при полководце до самой его кончины. В 1815 году была издана книга Я. И. Говорова «Последние дни жизни князя Петра Ивановича Багратиона». Николай Петрович очень ценил Якова Ивановича не только как хорошего врача и профессионала в своей области, но и за его помощь в поиске древних рукописей. Из письма графа Румянцева к Я. И. Говорову от 1 апреля 1825 года: «Вы изволите мне писать, что собираетесь объехать Олонец, Архангельск, Устюг, Вологду и иные северные губернии, желаю, чтобы таковое путешествие в климате не очень благоприятном не только здоровью вашему не было в ущерб, но даже подкрепили оное. В странах сих, Милостивый Государь мой, конечно найдёте возможность приобресть <…> особливо рукописей на пергаменте. У вас же и рука на это счастлива»
