Александр Тимшин
БЕЛАЯ
СКАЗКА
2017
ББК
«Белая сказка» – пятая книга духовных стихов,
светлые песни души.
ОСТОРОЖНО ПОЭЗИЮ ТРОНУ
Осторожно, чуть-чуть, как за нитку
поэзию трону,
Это я, блудный сын,
как всегда на распутьях своих.
И прислушаюсь к плачу, молитве,
надежде и стону…
Я поклонник твой верный,
но что-то на время притих.
А она отзовётся,
как в долгом терпении мама,
И простит суету
и другие утехи мои,
Не всегда в этой жизни
идём мы при свете и прямо,
Невозможно вести
беЗпрерывно в атаке бои.
Я не струсил, не сдал,
не оставил души в отступленье,
Поневоле ушёл
на весну и на лето в окоп,
А теперь я опять
ночи длинные в страже и бденье,
И готов цель любую
попотчевать строчкою в лоб.
Осторожно, чуть-чуть,
как за нитку поэзию трону,
Это я, блудный сын,
как всегда на распутьях своих…
* * *
Странник я у Тебя, пришелец,
Да ещё и немой полгода,
Где-то тупо блудил доселе,
Вот и осень, и дрянь погода.
И на сердце застой и серо,
Пусто, но не совсем уныло,
Знаю, снова пора за дело,
За стихи, да поможет сырость.
Дождь напомнит, что всё проходит,
Суета – человек живущий,
Сколь осталось мне: дни иль годы,
Как узнать, что мой грех отпущен?
Отклони от меня удары,
Я без ласки Твоей рассыплюсь,
Пусть рассеются плоти чары
И грехи, что покрыли сыпью.
Онемел и молчит источник:
О святом, о любви, о добром,
Были ж раньше посланья точны,
Значит, был я в мольбе и собран.
Что ж, урок мне и вам преподан,
Суета – из пустых мелодий,
Нам напомнит про тлен природа,
Что земля плод без терний родит.
Возгорелся мой дух от чтенья,
Да, от чтения Слова – пламень,
От псалма тридцать восемь – пенье,
Снова я со стихом и с вами.
* * *
Тяжко лежать у дна,
Тяжко лежать на дне,
Жизнь без вершин бедна,
Жизнь, словно в мутном сне.
Нет у души огня,
Сам притушил свечу,
Демон прельстил меня,
И я в стихах молчу.
Нечего вам сказать,
Я без программ завис,
Вирусов в мыслях рать,
И я сползаю вниз.
Кто же спасёт мой дух,
Кто обуздает плоть?
Я не совсем в углу,
И не последний скот.
Я же творю мольбу,
Я у икон стою,
Я же с грехами бьюсь,
Значит, ещё в строю.
Рано меня топить,
Библия тянет вверх,
Как путеводна нить,
Главный живящий нерв.
Нет, не гашу свечу,
Верящий славный люд,
Строчкой до вас лечу,
Я же вас всех люблю.
* * *
Исходил я и дали, и ширь,
Покрутилась земля подо мною,
Но оглянешься, тот же пустырь,
Ничего, многогрешный, не стою.
Или время такое теперь,
Или я ослабел и без силы,
Стало больше по жизни потерь,
То друзей, а то родичей милых.
Не успел, а куда-то спешил,
Не помог, хотя очень старался,
Для кого мои потуги жил?
Для чего я постом очищался?
Для чего я сижу по ночам
И читаю, читаю, читаю,
Для чего нет покоя очам?
– Оттого, что я Истину знаю.
Знаю всё, что без Бога тупик,
Знаю быль про распятого Сына,
И я рано от слабости сник,
Есть в устах моих слово-дубина.
Я ещё вас родных побужу
И себя не предам упокою,
Всё, что будет на сердце, скажу,
Призову всех к последнему бою.
Вместе взглянем на дна глубину,
И поймём, что ценней Высота,
Осознаем грехи-слабину,
Есть смысл времени – к Небу мечта.
* * *
На диком бреге Иртыша
Сидел Ермак, а я на Вятке,
И созерцаю не спеша
Почти такие же порядки.
Нет теплоходов, бакенов,
Вдали стеною тальник брезжит,
Нет даже местных пацанов,
Так, может, летом внук приезжий.
Нет и бригады рыбаков
Колхозных, ловля под запретом,
И даже нет в ручье мальков,
Но не понять, зачем их нету,
А нет и всё, как нет всего,
Что отошло, как тени в были,
Из деревень пора бегов,
От родины, где предки жили.
А в далях, что найдут они?
Похуже сложные порядки:
Бег, мишуру, реклам огни,
Да богачей, народец хваткий.
А здесь же тихо и покой,
Бывает, нежим Вятку пеньем,
Нам хорошо не быть толпой,
Без роду-веры населеньем.
А что Ермак? Он свет впустил
На всю Сибирь Христовой веры,
А ты подумай, кто вам мил:
Природа или город серый?
* * *
Как далёкий восток против запада,
Так далёки и правда, и ложь,
Есть отличье смиренья и ропота,
И есть лики и барчество рож.
Есть восхода заря всем с надеждою
Прожить счастливо солнечный день,
Есть закаты – сравнимы с невеждою,
Что уходит, не платит, как тень.
Ну а мы кто: ни тени, ни призраки?
Ну, куда поместить нас таких?
Да, в нас разные мысли и признаки,
То ли Жизнь нам дарить, то ль давить.
То ли в Небушко нас, в преисподнюю,
А вот здесь нам дано – не суди,
Только Бог наш проверит исподнее,
Что взрастили в душе и груди.
Каждый лично в своём одиночестве
Переходит чрез зной небосвод,
То ли праздно, кто в плаче, кто в творчестве,
Нам безмерно открыто свобод.
Но, увы, все конечные поприща,
И петлёю затянет закат,
И поступков и мыслей злых полчища
В ночь кромешную выбросят, в ад.
Как вернуться к Восходу, к Востоку нам,
Повернётся ли ликом Заря?
Со смиреньем поверить Святым Отцам,
Да молиться, чтоб вера не зря…
* * *
Идёт шуга осенним ледоставом,
Ещё не лёд, но также не вода,
Напомнила о нашем веке малом,
Как мы живём греховные года.
Так кто же мы: не рыба и не мясо,
А так, без пользы поздние грибы,
И ждём чего, какого с неба гласа?
И что хотим от будущей судьбы?
Нам не в указ духовные примеры,
И верим снам, в какой-то глупый рок,
И в череду полос: черна и сера,
Страдаем хромотою блудных ног.
Так и бредём: грех-сено, грех-солома,
Идём в тупик разрозненной толпой,
А крестим лоб, бывает, после грома,
Над нашей неразумной головой.
