Познакомимся в процессе общения, наверное…
Наш китообразный С5 [1] медленно плывет между рядами припаркованных малолитражек по раскаленной стоянке торгового центра. Отец сосредоточенно высматривает свободную нишу, подходящую для причаливания черной туши ситра. На текущий момент, ситр – эстетическое кредо отца. Здоровенная тачка с космическим салоном…
Внезапно в плотной череде автомобильных морд и хвостов появляется лакуна, и наш длиннющий форштевень делает попытку туда занырнуть. И почти сразу останавливается: наискосок, перегородив узенькую рулежку. В лакуне – мотоцикл. Изящная, темно-синяя бестия с сияющими хромульками. Папа издает какое-то утробное урчание и переводит селектор коробки передач в положение R. Сдаем назад, снова на рулежке… и на краю стоянки наконец-то пристраиваем изделие из Сен-Габена. Выйдя из кондиционированного салона, ощущаем зной летнего подмосковного солнца и ядреный аромат свежего асфальта, источаемый вечно-ремонтируемым шоссе Энтузиастов. В нехарактерной для отца торопливой манере идем по рулежке до той лакуны, где припаркован мотоцикл. Находим не сразу. Он, оказывается, заставлен двумя крузаками [2], и поэтому сразу не заметен…
В моем понимании это олдтаймер. Весь железный. Детали мотора открыты, низкое широкое седло, большой руль, яйцевидная фара, толстые колеса на спицованных ободах. На бензобаке спидометр со стрелкой, по нему только скорость определить и можно. Цифры размечены каким-то строгим старинным шрифтом. Бак и крылья – темно-синяя эмаль. Но зато все остальные части – блестящий хром. Папа внимательно рассматривал этот мотоциклет и пытался найти его название. Но ни на сидении, ни на баке никаких очевидных надписей не нашел. Стал внимательно рассматривать приборную панель… и только там обнаружил маленькую надпись, HONDA – сверху кругляша и Aero – внизу.
– Странно, мотоцикл-то японский… – в его голосе даже прозвучало какое-то разочарование, – А я думал, что такие по форме… только американские бывают. Харлей там… Но красив. Как тебе?
– Пап, а чего мне рассуждать, ты ж наверняка будешь против, если я захочу как-то связаться с мотоциклами…
– Это… да… Ну, пойдем…
Отойдя на несколько шагов, он снова повернулся и немного посмотрел на непривычную Хонду…
Следующий эпизод такой незапланированной остановки произошел, когда отец, заприметив очередной олдскульный мотоцикл, выехал из пробки недалеко от Авиамоторной, и мы снова с ним стояли и разглядывали мотоцикл.
– Пап, поехали, …чего стоять на жаре?
– Подожди немного… Уж больно красив, прям завораживает. Хочется посидеть на нем… Но думаю, сразу же выскочит хозяин. А они, судя по внешности довольно агрессивные. Я байкеров имею в виду… Ну, хорошо. Поехали дальше.
Мы садимся в Ситроен и под привычную музыку от Радио-джаз едем дальше.
****
Видимо с этого момента все закрутилось. Однажды вечером после ужина, отец, сидя в большом кресле, поделился со мной своими сомнениями.
– Слушай, я не знаю, что со мной происходит, но ни о чем, кроме, как о мотоцикле и думать не могу. Это довольно мучительно…
– Ну, ты даешь, папенька. А как же сыночек – ты обо мне подумал??? Мне же тоже может захотеться, на мотике покататься.
– Подумал. Будешь пассажиром, в случае чего. И потом – мотоцикл, мне нужен для работы – я не хочу часами стоять в пробках.
– Это ты уже рациональную базу подводишь… Под хотелки..
– Да, точно. Наркоманство какое-то… Но, на самом деле, нечего важнее и нет. В обычной жизни. Хочется – делаешь. Вот мне сейчас – очень хочется получить мотоцикл, красивый, олдскульный, и я об этом прямо говорю. Но поскольку такое приобретение – это все-таки определенный шаг – то для себя и тебя, я придумываю причину. Мне нужен мотоцикл, чтобы летом прошивать пробки и везде поспевать. Как-то так… Ну, еще, конечно, права получить хорошо бы. Категорию А. Пошли в автошколу, запишемся на курсы.
– Здорово, но у меня ведь мотоцикла не будет, зачем мне права?
– Сейчас-нет, завтра – есть.
****
Папа работает много. На основной – хирургом в большой больнице, где оперирует на легких и позвоночнике. А вечерами – ведет прием в нескольких медицинских центрах. Сказать, что времени свободного у него в избытке, я не могу, но общаемся мы постоянно…
****
Ближайшее воскресное утро. Я просыпаюсь и постепенно начинаю впитывать сущность нового дня. Светло так, как бывает светло в комнате, когда на небе – яркое солнце. То есть, слегка желтовато. Чуть позже включается слух, и на фоне, вечнозвучащей в нашей квартире, джазовой музыки, я слышу звяканье посуды на кухне. Мама готовит что-то и громким голосом разговаривает по телефону.
Впрочем, может и наоборот. Сначала просыпается слух, а затем уж глаза. Да, так, наверное, точнее. О, начинаю ощущать некоторые физиологические подробности: надо вскакивать и, пошарив ногами рядом с кроватью в поисках шлепанцев, идти в тубзик. В этот раз удается. В смысле – тапки отыскать, …и даже халат. Но спросонья забываю закрыть за собой дверь и сразу попадаю в лунку унитаза – кабинка работает, как резонатор. Звук напоминает грохот водопада… Папа из своей комнаты аплодирует. Мама, молча, но сильно захлопывает дверь.
