И время уходило и исчезало, как реки уходят в пустыне, несущие свои воды и медленно исчезающие между камнями и песком. И в этих местах ничего уже давно не растет, даже анаша не рождается здесь и вся растительность превращается в саксаул. Растет только верблюжья колючка, к корням которой цепляют семена дынь, дабы выросли хоть они в пустыне, чтобы как-нибудь накормить уставших путников, идущих на поклонение в Мекку.
И в одном селении в этом пустынном крае было сказано, что придут к ним женщины и принесут на своих плечах калам. И все остальные будут напуганы, ибо они будут похожи на воинов, несущих на своих плечах мечи. И будут это не мечи, а будут черные каламы. И будут написаны ими на стенах керамика страшные слова заклятья, которые никто не понимает, и каждая женщина в селении перестанет больше нести в своем чреве. И не будут больше рожать они в страхе и сомнении, что это о них написано в страшном заклятье. И начнут тогда люди обращаться к Аллаху с просьбой, чтобы оказал он им помощь. И придут другие люди, и принесут другой черный калам, и будет написано:
– Бисм иллахи Рахмани Рахим! Во имя Аллаха, милостивого и милосердного!
И с того времени вся нечисть в страхе покинет это место. И будут рождаться новые воины и реки обретут свои воды и новые русла понесут в себе влагу и радость.
В одном маленьком селении в Северной Аравии родилась маленькая девочка, звали ее Хадича. Росла она как джейранчик*, как барашек, прыгала и бегала вокруг шатра своих родителей с другими девочками, была шустрая и умная. К ней прилетали бабочки, над ней останавливали свой полет стрекозы и садились ей на голову. Старики обратили на нее внимание и говорили:
– Да, славная девочка Хадича! Специальной печатью радости и любви Аллаха отмечено ее чело, даже бабочки и стрекозы слетаются к ней, и с ягнятами она разговаривает как со своими братьями. Никто ее еще не понимает, а она понимает всех!
Поминая старую притчу, решили они научить Хадичу грамоте. Вызвали из соседнего племени за тысячу километров одну очень известную хатун*. Эта женщина, хоть и была слепа, но знала секрет писания черным каламом. И появилась в этом маленьком селении женщина Хатун в день Начальной Луны и принесла с собою большую корзину, огромную корзину в которой было множество заточенных и засмоленных на огне тростинок. И поставила она первую галочку на глиняной табличке и сказала:
– Так пишется буква Алиф*, алиииф, – протяжно пропела она.
– Алиииф, – протянула за ней девочка и вывела точную копию буквы.
Невидящая женщина сказала:
– Немножко твоя рука дрожит. Когда ты произносишь: Алиииф, сердце твое должно вытягиваться в струнку и твоя рука должна повторить ее направление вверх: Алииф, Алиииф…
– Алиииф, Алиииф, – повторила Хадича и вывела правильно букву.
Невидящая женщина сказала:
– Правильно, моя дочь. Так начинается Алиф. Теперь напишем вторую букву Лам*. Сердце твое должно лететь над пустыней и искать Аллаха! Тогда оно правильно будет натягивать струну и буква будет похожа на полет песни над пустыней. Лааам…
