Глава первая. «Добрым словом и пистолетом, можно добиться больше, чем одним добрым словом» – американская поговорка.
Ни один ветеран не расскажет, как проходит инициализация. Конечно, в общих чертах эта процедура всем известна. Но дьявол всегда кроется в мелочах и деталях.
Известно, что в тело ветерана помещают симбионта. А вот тут начинаются детали. Симбионт в состоянии гибернации имеет температуру минус пять градусов, весит пять килограмм и по консистенции напоминает комок слизи. И в тело его не помещают, а он заползает сам. Комок слизи, размером с футбольный мяч, холодный и плотный, естественно пытается найти вход в организм носителя. И естественно самый широкий проход, самый удобный. Между собой ветераны называют эту процедуру заморить червячка. А вот вторая незаметная деталь. Симбионт попадает в организм постепенно, примерно за двадцать минут.
Известно, что на адаптацию симбионта уходит от одного до четырёх дней. Теперь незаметная деталь, симбионт, попав в агрессивную среду желудка, включает свои защитные механизмы. А именно нейтрализацию кислоты. Ветеран похож на беременную женщину, да ещё с отключенной функцией желудка.
И вот симбионт начинает взаимодействие с телом носителя, подстраиваясь под него. Слияние произошло, и симбионт частично распределяет свою массу в теле носителя. Вот тут снова происходит некий нюанс. Для равномерного распределения массы симбионта необходимо внешнее воздействие. Методом научного тыка было доподлинно установлено, что запредельные физические нагрузки и травмы заставляют симбионта задействовать все свои защитные механизмы для помощи носителю. А на деле это выглядит совсем не так как звучит. Ветеран преодолевает тяжелейшую полосу препятствий, а на финише его очень сильно избивают. В этот момент и рождается первая традиция ветеранов. Пока тебя избивают, особым шиком считается сломать нос одному из экзекуторов. Впрочем, кандидат может и не сопротивляться.
Есть один неприятный момент в этой процедуре, кроме боли. Симбионт может и не активизироваться и тогда процедура повторяется. За всё существование корпуса ветеранов таких примеров было три. Два окончились повторами. А вот третий случай можно считать рекордным.
Некий молодой человек по имени Аскольд прошёл три круга ада и готовился на четвёртый. Так уж сошлись звёзды, и парень был не прост и симбионт был необычен.
Не смотря на равенство и братство на Престоле, всегда были, есть и будут люди, которые чуть ровнее и роднее других. Десятый ребёнок в семье. Впрочем, многодетные семьи на Престоле правило. Но семья его немного необычная, ну вот прямо самую малость. Папа Аскольда уважаемый человек в обществе, один из сильнейших одарённых, в общем, император. Мама не просто домохозяйка, берите выше, императрица. На минуточку по силе мало уступающая супругу.
Ну и симбионт достался Аскольду не простой. Продвинутая версия. Вот не задача. На Престоле всё самое опасное испытывают не на рядовых гражданах, а на детях императора. Странная традиция, но древняя. Самый первый император Анатолий Ⅰ Берг во время великого исхода на Престол вынужден был пробовать всё первым, дабы своим примером воодушевить соотечественников. Это не прибавило ему счастья, но повысило авторитет до облаков. С тех пор все императоры вынуждены быть пионерами и первопроходцами. А если им не досуг, тогда пыхтят их дети.
Аскольду просто повезло или не повезло. Стукнуло четырнадцать годочков. Начало первого цикла служения. Это всегда служба в дружине. А Аскольд единственный неодарённый изверг в семье. Он просто идеально подошёл на роль испытателя. Злые языки под хмелем иногда говорят, что учёные еле дождались совершеннолетия цесаревича, хотя могли и раньше испытания начать.
На такой рекордный забег собрались посмотреть все свободные ветераны лагеря. Ветераны выстроились вдоль всего маршрута испытательного полигона. А на тех ветеранов, которые очередной раз будут избивать цесаревича, смотрели неодобрительно, будто они повинны в мученьях парня.
Полосу цесаревич проходил уже шагом, мешком переваливаясь через препятствия. Водные преграды преодолевал с грацией топора, а подвесные тропы всегда заканчивались падением. Страховка? Не, не слышали.
Все временные рекорды побиты и забыты. Финишировал цесаревич уже на четвереньках. Ветераны даже немного растерялись. Бить лежачего цесаревича очень неудобно в моральном плане. А вот с точки зрения физиологии, тело лежит удобно. Можно и пнуть. Они и пинали. По настоящему, без жалости. Пятого круга цесаревич может и не выдержать, симбионта надо разбудить тут и сейчас.
Результата как не было, так и нет. Цесаревич выплевывает отбитые лёгкие, мокрое пятно растекается по штанам. Осколки зубов вываливаются на утоптанную землю.
– Эта шлюха ничего кроме отребья рожать не умеют. Если бы я трахнул императрицу, то она родила бы настоящего мужика, а не это недоразумение, – надменно произнёс один из ветеранов, избивавших цесаревича.
Будто мир остановился. Сотня ветеранов с удивлением уставилась на говорившего ветерана. Бранные слова в адрес правящего дома по закону не наказывались. Но за такое этого ветерана мог вызвать на поединок каждый второй имперец, а уж ветераны готовы растерзать обидчика.
