К написанию этой книги я приступала три раза.
Три несостоявшиеся попытки, каждая из которых заканчивалась разочарованием в собственных возможностях и желанием вообще отказаться от самой идеи ее создания. Какое-то время спустя я вновь возвращалась к черновым вариантам ранее написанных страниц и полностью браковала их.
Все не то, все не так: слова какие-то чужие, смыслы давно потерянные. В первоначальном варианте эта книга должна была о моем опыте потери беременности, о пустоте и горе, о разбившихся ожиданиях и невозможности продолжать жить как прежде. О зависании между двумя мирами: старым – чужим, холодным и новым – незнакомом, пугающим. О том, как в этой невесомости находить опоры и новые смыслы для жизни. Мне казалось, что такая книга непременно нужна людям, попавшим в критическую ситуацию. Мне самой нужна была бы такая книга в период проживания шоковой травмы, но ее негде не было.
Я искала людей, которые попали в похожую ситуацию, читала форумы женщин, изучала статистику случаев. Безумно хотелось услышать ответ на вопрос «почему это случилось со мной», «что я сделала не так», «как нужно измениться, чтобы больше ничего плохого не случилось».
Как маленькому ребенку нужна подсказка от родителей, так и я искала кого-то «большого и сильного», кто защитит, направит, ответит на вопросы. А иначе, как жить в мире без гарантий? Как справляться с болью, которая не покидает с момента пробуждения до момента отхода ко сну? Как справляться с реакцией близких, пугающихся твоих реакций? А тебе не хочется отвлекаться, потому что случившееся слишком важно, чтобы его легко обесценить.
Ответы на эти вопросы я планировала раскрыть в первой версии книги.
Важные ответы, но начав писать, я почувствовала, что это только верхний слой, что упускаю нечто важное, более глубинное. Тут мне стало страшно: если весь этот комок переживаний только верхний слой, то, что же на дне? Как же так получилось, что я не замечала этого двойного дна всю жизнь и только сейчас, когда «снизу постучали», я вдруг ощутила его? А может, стучали уже давно, а я настойчиво в своей жизни выбирала чего-то не замечать?
И тогда я остановилась.
«Все, достаточно, – подумала я. Это точно не тот вопрос, на который я должна немедленно найти ответ. Подожду до лучших времен».
Шло время: менялись времена года за окном, менялись творческие проекты, которые я запускала в терапевтической практике, менялись мои клиенты в терапии, менялась я. За это время поменялись многие жизненные обстоятельства, появлялись новые возможности, формировался иной взгляд на то, что было раньше. Групповая и личная терапия помогали мне медленно знакомиться с собой и многие процессы внутри меня уже не пугали своей интенсивностью. Я делилась своими открытиями на странице Facebook и радовалась, если кто-то, синхронно со мной, через мои посты получал ответы на свои вопросы.
Лишь мысль о недописанной книге время от времени возвращалась в виде вопросов подписчиков.
«Таня, когда выйдет ваша книга?».
В такие моменты я замирала: было страшно признаться, что писать совсем нет сил, что, пообещав книгу окружающему миру, я не учла своих возможностей и ограничений. Что сознательно отодвигаю проект под названием «книга» на потом, выбирая создание коммерческих программ как приоритет в работе. Потому что коммерческие программы приносят мне деньги «здесь и сейчас» и на них я могу позволить себе больше, чем коротать время над книгой, которую (даже если и напишу) совсем не понимаю, как издать.
«О, точно, – подумала я. – Заработаю денег, покажу всем, как изменилась моя жизнь после терапии. Опишу свою историю как кейс. Отличный план».
Вязкое описание проживание шоковой травмы, сплошная рефлексия не заинтересует ни одного издателя. А вот «история Золушки» – другое дело. Это мотивирует, вдохновляет, мне самой нравится читать книги, где автор описывает реальный пример того, как сделал себя сам.
Недолго посомневавшись в главных акцентах, которые хотела бы выделить в книге, решила писать заново. Родилась идея описать свой опыт терапии, в которую попала случайно.
После долгих мытарств по поводу новых смыслов и невозможности вписать себя в прежние рамки, возникла идея вернуться в профессию психолога. Очень неожиданное решение, учитывая перерыв длиною в 10 лет. Но так я чувствовала. До конца не осознавая величину поставленной задачи, стала искать учебные заведения, где могла бы получить необходимые навыки. Так я попала в гештальт институт на специализацию системной семейной терапии.
Как сейчас, помню свой первый день в группе: блокнот, ручка и желание впитывать каждое слово преподавателей. На вопрос ведущей группы, чего бы я хотела получить от работы в группе, уверенно заявила, что личных проблем у меня нет, запросов тоже, жду профессиональной подготовки для работы семейным терапевтом.
«Ну-ну, детка, – щуря глаз, сказала бы я сейчас себе той, 4 года назад. Ты даже не понимаешь, что последует дальше».
Ничего плохого, кстати, не последовало, кроме еще 3 дополнительных специализаций и полного погружения в пятилетнюю программу профессионального обучения на гештальт-терапевта. Кто же знал, что процесс обучения подразумевает множество часов личной и групповой терапии, а это уже не про блокнот и ручку, а про слезы, боль, ярость, разочарование, переходящее в бессилие. Про эмоциональные травмы, которыми я, как оказалось, пронизана насквозь, вдоль и поперек. Эти знания настигли меня врасплох. Вскоре я поняла, что «прежней меня» больше нет.
