Часть 1.
Глава 1. Моя размеренная жизнь.
Все еще плавая на поверхности сна, я чувствовала движение в темноте своей комнаты. Тяжесть во всем теле, ровное дыхание и чувство полета, наполнявшие меня изнутри, являлись верными признаками того, что мое тело находится в состоянии сна. При этом я четко видела себя со стороны, свернутую калачиком в кровати.
«Возможно ли, ощущать себя изнутри и снаружи одновременно?»
Чувство страха закрались в душу бесшумно и незаметно. Испытывая острую необходимость включить свет и вообще проснуться, мне не удалось даже приоткрыть глаза, хотя к этому прилагались непомерные усилия. Создавалось впечатление, что я больше не принадлежу себе.
Непривычная боль во всем теле, пульсируя, плавно пробиралась к мозгу, усиливаясь от малейшего движения. Все происходившее казалось очень странным, и мне пришлось признать тот факт, что в комнате я не одна.
«На счет три резко встану с кровати или хотя бы сяду на нее!»
По крайней мере, мне ужасно хотелось сделать это, но когда видишь себя свернутую калачиком со стороны, а изнутри уговариваешь встать – сосредоточиться, мягко говоря, не получается, а жуткий озноб и буйная фантазия включаются на полную мощность.
«Да что происходит, черт возьми!? Это просто сон…просто сон…»
***
Утро проникло в комнату светом, режущим даже закрытые глаза. Я потянулась. По боли в мышцах можно было с уверенностью утверждать: я не спала, а усердно работала всю ночь. Но, как ни странно, по всему телу растекался адреналин, подгоняя мое оцепеневшее тело чем-нибудь срочно заняться, только не сидеть на кровати, обездвижено, подобно памятнику.
«Что же меня тревожило ночью и не дает покоя сейчас?»
Минут пятнадцать я, меряя шагами комнату, пыталась придать необъяснимому чувству вполне уловимые очертания.
Но как только разум коснулся нужного воспоминания, мурашки табуном атаковали мое тело и я, обняв себя за плечи, произнесла, больше уговаривая себя, чем успокаивая:
– Это был просто сон! Плохой сон! Кошмар, в конце концов! Неужели мне никогда не снились кошмары!?
Утро протекало как обычно, если не считать испорченного настроения в связи с ночным кошмаром и еще парой пунктов, во главе которых возвышалась персона Ника Моргана. Каждая встреча с ним для меня была равносильна яростной пытке.
По пути в университет я увидела его. Он шел с двумя друзьями из магистратуры, запланировав провести время в одном из кафе, недалеко от здания университета. В нем обычно собирались все те, кто прогуливал. Я не могла утверждать, что преподаватели не знали об этом месте, но каждое пропущенное занятие должно было быть отработано, поэтому они не предавали этим прогулам значения. Студенты уже не относились к категории «дети», поэтому нам была дана относительная свобода в действиях, не касающаяся сдачи экзаменов.
Я ехала за компанией Ника, но они не обратили на мою машину никакого внимания, увлекшись разговором. Воспользовавшись тем, что меня не видят, я надавила на газ и промчалась мимо, свернув на следующем перекрестке.
Я предположила, что дорогу до университета Ник собрался идти в гордом одиночестве, и мне захотелось скрасить ее своим присутствием, не желая упускать возможности расставить все точки над «i» в наших отношениях. Для себя я решила, что эта попытка будет последней.
Он неплохой парень, но то, что он стал ухаживать за мной уже на первой неделе первого курса, навело мою неугомонную натуру на мысль о несерьезности его намерений, поскольку в любовь с первого взгляда я никогда не верила.
Несмотря на то, что букеты цветов, опущенные в пол глаза, пламенные и смущенные попеременно взгляды на уроках были трогательными, мне все же не хотелось играть на его чувствах, и вскоре я отвергла его знаки внимания, после чего он резко стал меня избегать. Не желая обижать его беспричинным отказом, я солгала, что у меня есть любимый человек. Это было очень необдуманно с моей стороны, так как он принял все близко к сердцу, и его реакция оказалось болезненной для нас обоих.
Врать я умела плохо, и он мне, разумеется, не поверил. Проследив за мной с неделю, он выяснил, что никого у меня нет. Как настоящий мужчина, ничего мне не предъявляя и ни в чём не обвиняя (я безмерно за это благодарна, и этот его поступок только усилил мое желание видеть его своим другом), он просто сделал вывод, что меня не устроила конкретно его кандидатура.
Им не было учтено одно «но», которое могло бы сгладить все неровности в наших отношениях: я вообще ни разу с парнями не встречалась, тем более, ничего к ним не испытывая, а встречаться для галочки, чтоб не отставать от других, не входило в мои принципы. К сожалению, Ник на тот момент ничего не знал о моих принципах.
Сказать нечего, ситуация получилась неловкая, но самое ужасное, что прошло уже три года и ничего с тех пор не изменилось – мы общались только по делу и на занятиях, а личного контакта он избегал.
Я бы так и оставила его с неудавшейся попыткой завоевать мое сердце, если бы не мой непростой характер. Даже зная, что он ни с кем не встречался после моего отказа, я не могла поверить в то, что он влюблен по-настоящему, поскольку не испытывала к нему того же. Я видела его переживания, и мне очень хотелось облегчить его мучения, но единственное, что я могла дать ему – стать надежным другом. Меня не покидала вера, что он простит меня, несмотря на мой выдающийся эгоизм.
