Из приемной ректора магической Академии доносилась ругань. С тех пор как я приступила к работе в должности секретаря вышеуказанного ректора, скандалы в приемной перешли в разряд обыденности, поэтому не вызывали приступа острого любопытства у моих коллег. Ну разве до смертоубийства дело дойдет. А до него, кстати, оставалось не так уж и далеко. Ну, хотя лукавлю, до смертоубийства было дальше, чем до сердечного приступа у мужчины, уже сорок минут пытающегося прорваться на прием к ректору.
– Я граф Эверо! Председатель попечительского совета Академии магии Южного королевства!
– Председателю назначено на четыре.
– Но я пришел сейчас! И требую пропустить меня к ректору для конфиденциального разговора.
– Если вы пришли сейчас, то вы не граф Эверо.
– Почему?
– Графу Эверо назначено на четыре.
– Но я граф!
– Тогда подойдите к четырем.
– Я уже здесь! Пропустите!
– Я не могу! Вы не записаны на прием.
– А это что? – палец, украшенный кольцом с голубым бриллиантом, ткнул в строчку журнала регистрации.
– Запись о визите графа Эверо… – невозмутимо проинформировала его я, поправляя сползшие нарукавники.
– Ну, наконец-то! – обрадовался мужчина.
Но радость его оказалась преждевременной, потому что следующей моей фразой было:
– На четыре часа!
Граф обреченно вздохнул, смирившись с тем, что ректора он сегодня не увидит.
– Не пустите?
– Если только вы принесете грамоту, заверенную королевской канцелярией, которая будет подтверждать вашу личность. И выписку из книги вашего рода. Ваш миниатюрный портрет с подтверждением трех ваших родственников, что на нем вы. Их родословную тоже надо. И копию дарственной короля на ваши земли.
– А больше вам ничего не надо? – сорвался на крик представитель древней фамилии, пораженный моей наглостью. – Свидетельства лекаря, который принимал роды у моей матушки?
– Нет, хватит тех бумаг, что я перечислила.
Честно говоря, мне и этих бумаг за глаза. Моими стараниями в живом уголке Академии всегда есть бумага на подстилки, но графу об этом знать не обязательно. Велено «не пущать», что я и выполняю всеми возможными способами.
– Сбор этой макулатуры займет неделю!
– Хорошо. Приходите через неделю. Как вас записать?
– Граф Эверо!
– Зверо? – я приготовилась записывать.
С фамилией я угадала, граф зверел прямо на глазах.
– Эверо!!!
– Ну вот. А вы возмущаетесь количеством бумаг! Сейчас бы записала вас как Зверо, а через неделю вы бы мне бумаги на Эверо принесли. Я бы опять вас тогда не пустила. Согласитесь, досадно было бы? А предъявили бы все требуемое сразу, не было бы таких мелких недоразумений, – продолжала я играть роль исполнительной дурочки-секретарши.
Мужчина устало откинулся на спинку кресла.
– А если я соглашусь сегодня прийти на прием в четыре?
Я глянула на часы за его спиной. Есть!
– К сожалению, уже половина пятого. Приемное время ректора окончилось. Мне искренне жаль.
– Вы!.. Ты!..
Граф никак не мог определиться, с чего начать меня ругать, и я решила подсказать бедняге:
– Вы.
– Хорошо. Вы это специально?
– Что «специально»?
– Не пустили меня в назначенное время?!
– В назначенное время вы не изъявили желания пройти в кабинет ректора.
– А меня бы пустили?
– Да, – развела руками я, – вам же было назначено.
– Но вы меня не пускали!
– Я не пускала неизвестную личность, которая ломилась в кабинет моего начальника в половине четвертого! А граф должен был подойти к четырем, и я обязана была его пропустить. Пришли бы к четырем, и подобной ситуации не возникло бы.
– А если я подожду ректора здесь?
– Он телепортируется сразу домой.
– То есть раньше чем через неделю мне его не увидеть?
– Увидеть можно и раньше. Его портрет украшает центральную лестницу. А поговорить – только через неделю. Всего доброго.
– До свидания.
Маг с противным скрипом типа «хана паркету» отодвинул кресло и с независимым видом прошел на выход. А дверью зачем хлопать? Жаль, автодоводчиков здесь нет. Хотя такие темпераментные личности их сломали бы через неделю.
Дверь напротив открылась, и оттуда показался мой начальник. Милый дядечка, лет пятидесяти на вид, с седыми волосами и заметным брюшком. Люблю его. Меня ценит, за задницу не щиплет, от Эверо защищает. Конечно, у него свои тараканы, но они прекрасно совместимы по гороскопу с моими, так что мы сработались.
– Ушел?
Он повертел головой, внимательно оглядывая приемную, как будто опасался, что я спрятала графа у себя под столом и тот сейчас выскочит из-под него с криком: «Попался!»
– Ага. Вернется через неделю.
– Чем я думал, когда его лодыря устраивал сюда?
– Собственным кошельком и бюджетом Академии.
– Угу. И за это регулярно выслушиваю, как его сынульку незаслуженно обижают. Хорошо хоть, неделя отсрочки от очередной выволочки появилась.
– Больше. Недели две.
– Но ты сказала…
– Так через неделю я записала графа Эвэро, а бумаги он принесет на имя графа Эверо, – лениво потягиваясь, раскрыла я всю глубину своего коварства. – Всего одна буква – и две недели свободы. Как хорошо, что до паспортов у вас не додумались.
