1. Глава 1
— Где твой приказ о зачислении? — огромный платиновый красавчик наступает на меня, тянет руку, ни капли не сомневаясь, что я ему сейчас отдам документ.
Ага. Щас. Два раза.
Я за этот грант на обучение в престижной Академии ДРАГО душу выложила. Пахала не покладая рук, не спала ночами, поесть толком некогда было.
— Пошё-ёл ты… — вырывается прежде, чем успеваю прикусить язык.
А потом и реально прикусываю, не успев выплюнуть ругательство, потому, как наглый дракон неожиданно резко дергает за наплечную сумку, я захлопываю рот так и не договорив. Получается неудачно. Прикусываю не только язык, но заодно и нижнюю губу. У меня вырывается стон.
Зато в сумку успеваю вцепиться обеими руками. Срабатывает рефлекс –своё не отдам. Тем более, что там запрещенные контрафакты. Не хватало, чтобы их кто-то увидел –проблем не оберёшься.
— Ты чё такая дерзкая, пустышка человеческая?
Нашёлся, блин, дракон недоделанный на мою голову. Он и не думает пустить, тащит сумку, а заодно меня вместе с ней, пока мы не сталкиваемся лбами. У меня вырывается новый стон –больно же.
Его светлые волосы рассыпаются по моему лицу. Захлебываюсь терпким мужским запахом с привкусом мускуса, который будоражит что-то глубоко внутри.
От растерянности моя хватка слабеет, сумка оказывается в чужих ручищах загребущих. Уууу… И пока он не отодвинулся и не успел в неё залезть, шиплю:
— А приказа там нет. Всё самое дорогое ношу при себе.
Язык мой –враг мой. Надо было уж совсем его откусить. Моё «при себе» –было совершенно лишним.
Сумку мне не возвращает, закидывает себе на плечо, а лицо, перекошенное злостью, вдруг исчезает из поля зрения. Это он уже меня дёргает за плечо, разворачивает задом и прижимает спиной к своему твёрдому накачанному телу –так крепко и так непозволительно близко. Его ручища впивается в талию, не даёт сдвинуться ни на миллиметр.
Тонкая ткань платья не спасает от того, что я чувствую прямо кожей его рельефные мышцы. И то, как тяжело вздымается мужская грудь. А в волосах запутывается его нос и тяжелое дыхание вызывает мурашки на коже.
Всё из-за злости, конечно. Это взаимно.
И от безысходности.
Вывернуться не получается –я словно зажата в тиски. Его вторая ручища ощупывает моё тело. Зачем-то он трогает грудь, касание наглых пальцев обжигает прямо через ткань. Думает, я там прячу приказ?
Бездумно опускаю голову и открываю рот –получается дотянуться –кусаю за палец, который уже почти забрался в декольте. Одновременно отбрыкиваюсь, что есть мочи и чуть не падаю потому, что он отталкивает. Шипит, трясёт укушенным пальцем:
— Стерва бешенная! У тебя хоть прививка от бешенства сделана?
Я собираюсь огрызнуться и уже открываю рот, когда вижу в другой его руке мой приказ о зачислении. Гад умудрился залезть мне в карман. Хлопаю ртом, судорожно соображая, что делать дальше.
Он машет бумажкой у меня перед носом, присоединяет к ней еще парочку приказов, которые ему сами вручили мои недалекие сокурсницы.
Девчонки испуганно жмутся в сторонке перед воротами в дорогой ВУЗ –который наша мечта с глянцевых картинок журналов. Единственная в своем роде Академия, где учатся молодые драконы –«последние из древнейших», вместе с людьми, одаренными магическими способностями.
Мы приехали на двухмесячную стажировку в престижный ДРАГО –максимум, который можно выгрызть упорным трудом и усердием в нашей провинциальной академке для простых людей без магического потенциала – счастливый билет в лучшую жизнь.
Стою. Пялюсь на такие дорогие бумажки, выстраданные потом и бессонными ночами зубрёжки. В руке у наглого блондина.
Эти молодые крышесносные парни встретили нас у входа на территорию Академии. Красавчики, как на подбор –высокие, широкоплечие, в узких рубашках, обтягивающих внушительные мышцы, с широким улыбками и белоснежными зубами –элита нации, «последние из древнейших» -драконы, которые вылупились из кладки пролежавшей на дне вулкана более трехсот лет.
Только на деле, эти драконы –оказывается, обыкновенные заносчивые снобы.
Девчонки растаяли и поразявили рты. Наивные провинциальные дурочки. На вопрос: «Зачем пожаловали милые барышни в скромную обитель ДРАГО?», они разулыбались, раскраснелись, полезли показывать приказы о переводе на обучение.
Кто же даёт документы на руки всяким …незнакомым чешуйчатым гадам?
Сокурсницы поверили в их чистые помыслы и добрые намерения? Только не я.
Я сразу просекла их фальшивые улыбки, презрение, спрятанное в уголках глаз, надменные взгляды, которые драконы бросали сверху вниз.
Обидно. Девчонки притихли, прижались друг к дружке, их мелко потряхивает. Бросают на меня осуждающие взгляды. Я их уговорила приехать. Я же сейчас дерзила платиновому придурку.
Еще с приютских времён я точно знала, никому нельзя давать спуску, с самого начала –иначе тебя задвинут, будут издеваться, и ты потом уже ничего не исправишь. Я никому не позволю вытирать о себя ноги.
Внутри всё дрожит от страха. И от несправедливости. А еще ужасно досадно, аж скребёт под ложечкой –как меня может оскорблять этот красавчик? Его лицо перекошено издевательской ухмылкой, которую хочется стереть грязной вонючей тряпкой.
