Все персонажи – плод фантазии автора.
Любые совпадения случайны.
Часть 2
Артефакт
Глава 1
Однажды в середине лета жители пригорода Майнца – Гонзенхайма неожиданно обнаружили, что в выставленный на продажу дом на Шульштрассе вселились новые жильцы.
Когда это произошло, не заметил никто, но ранее пустовавшее здание стало подавать признаки жизни. По вечерам в плотно зашторенных окнах зажигался свет, изредка изнутри доносились тихие звуки музыки, а внимательно прислушавшись, можно было уловить голоса: мужской и ещё один – то ли женский, то ли детский.
Однако снаружи всё казалось безжизненным: на крыльце никто не появлялся, газет новоприбывшим не приносили, гостей они не принимали. Такая таинственность пугала соседей, о загадочном коттедже уже начали ходить сверхъестественные слухи, когда однажды входная дверь открылась, выпуская двоих – высокого темноволосого мужчину лет сорока и мальчика с абсолютно белой шевелюрой: то ли седой, то ли данной природой. Подросток выглядел лет на пятнадцать, он что-то оживлённо говорил своему спутнику, а тот внимательно слушал, кивая собеседнику.
Проигнорировав устремлённые на них взгляды, увлечённые разговором незнакомцы, приблизились к калитке и, как показалось ошеломлённым соседям, прошли сквозь неё. Заметив, наконец, наблюдателей, оба поклонились и, продолжая беседовать, двинулись по направлению к Вальдштрассе.
Куда они исчезли потом, жители окрестных домов так и не поняли, многим показалось, что мужчина и мальчик просто испарились. Конечно, это была иллюзия; нагретый летним солнцем воздух дрожал и плавился над мостовой, создавая миражи. Но, увы, человек склонен объяснять непонятное наиболее сложным образом.
Поэтому, вместо того чтобы утихнуть, сплетни об удивительном соседстве стали обрастать новыми подробностями, и теперь обыватели в один голос твердили, что в доме завелась нечисть. А виновники переполоха, похоже, не замечали, какой фурор произвели, пока вплотную не столкнулись с последствиями собственной беспечности.
В один из тёплых вечеров, едва окна здания засветились, небольшая группа горожан, вооружённых распятием, солью и святой водой, решительно направилась к ограде. Но сколько ни пытались растерянные и напуганные люди отворить калитку, та всякий раз оказывалась закрытой и запертой.
В напряжённой тишине, нарушаемой лишь натужным пыхтеньем, непрошенные гости, продолжавшие сражаться со строптивой преградой, не заметили, как на пороге дома возникла высокая тёмная фигура.
– Что вам угодно, господа? – прозвучал глубокий мягкий баритон.
Услышав неожиданный оклик, визитёры подпрыгнули. Кто-то шарахнулся прочь, кто-то громко ахнул. А один – немолодой уже человек, решившись, дрожащим голосом произнёс:
– Простите, что, не зная имени, я не могу обратиться к вам как должно, но мы уполномочены с вами поговорить.
– Прошу в дом, – вежливо сказал едва видимый собеседник, махнув рукой в сторону калитки.
Та немедленно открылась, пропуская растерянных людей во двор. Их предводитель шёл, вытянув вперёд руку с крестом, на что таинственный незнакомец, конечно же, обратил внимание.
– Распятие вам не понадобится, – улыбнувшись, проронил он, заставив главу делегации покраснеть, – равно как и святая вода, и обереги, которые наверняка найдутся в ваших карманах. Я не вампир, не призрак и не оборотень, а христианин, как и вы. Проходите и располагайтесь.
Но, войдя в гостиную, послы окончательно утратили присутствие духа и мялись у двери, готовые в любую секунду дать стрекача. Тогда их загадочный собеседник взял инициативу в свои руки. Он придвинул к стоящему посредине круглому столу несколько кресел и, сев в одно из них, жестом пригласил остальных последовать его примеру. Те неохотно подчинились.
– В первую очередь, мне хотелось бы выяснить, с кем я имею честь беседовать и чем обязан вашему визиту?
Глава делегированных проглотил застрявший в горле ком и начал:
– Я Манфред Вагнер, мой дом стоит напротив вашего. И мы с этими господами, живущими на Шульштрассе, хотели бы выяснить, кто наши новые соседи, почему они окружили себя такой тайной, и чего нам ожидать в будущем, герр э-э…
– Конрад фон Виттельсбах, – представился хозяин, словно не замечая отвисших челюстей ошалевших визитёров.
И позвал:
– Тео.
В комнату вошёл беловолосый подросток.
– Мой приёмный сын Теодорих фон Рейнштайн. Так что же вас интересует, господа?
– Э-э… – промямлил Вагнер, – Герр Виттельсбах, вы потомок…
– Я наследник Пфальцско-Баварской ветви дома Виттельсбахов, если вы об этом. Почему мы поселились здесь и ведём себя так, а не иначе, касается только меня и воспитанника. Я принял вас, чтобы положить конец досужим вымыслам о наших персонах и покорно просить своих соседей, по возможности, не вмешиваться в нашу частную жизнь, на которую мы, как и вы, уважаемые, имеем полное право.
Несколько растерявшийся от этой вежливой грубости Манфред всё же собрался с духом и продолжил:
– Простите, герр Виттельсбах, что мы потревожили вас, но нам не дают покоя некоторые замеченные всеми странности.
– Например?
– К примеру, калитка, через которую вы проходите, словно вы бесплотны, и которую никто из нас не мог сегодня открыть.
