Я оставлю след на ладони —
Шрам надежды, тавро печали,
Чтобы все Кассандры шептали:
Вот еще один проигравший…
Он пошел за музыкой лунной,
За горящими светлячками,
За мерцаньем огней болотных…
И его полюбили.
(с)
Лея моргнула и посмотрела на землю под ногами. Кажется, она споткнулась.
– Опять ты себя изводишь, деточка, – сказала Клавдия Ивановна – старенькая сухонькая соседка, подавая ей руку.
Она помощью не воспользовалась. Ещё и саму старушку утянула бы, не дай Бог… Надо же было так упасть. Да ещё и на кладбище.
– Уж столько времени прошло. Что поделаешь? Автомобильная авария с кем угодно может произойти. Такие уж водители нынче. Всё мчатся и мчатся.
– Так все разом же, – рассматривая одно надгробие на всех, горько произнесла молодая женщина в ответ.
Вся семья погибла. В один миг.
Почувствовав, что вот-вот заплачет, она прикрыла глаза, глупо надеясь, что внезапно окажется в каком-либо другом месте. Таком, где судьба не поступила с ней так жестоко. Но нет. Жизнь не желала меняться. И мир стоило принимать таким, какой он есть. Со всей его грязью и ужасом. Со всей красотой и величием.
– Ну-ну. Не все. Тебе жить и жить ещё. И нечего страдать! В войну у многих горе подобное было. И ничего. Не опускали руки. Жили… Совсем какая-то молодёжь слабая пошла, – заворчала старая женщина и после недолгого молчания предложила. – Пойдём уже?
«Пожалуй, действительно пора уходить с кладбища. Покоя для одиноких живых людей здесь нет. Он предназначается только мёртвым», – мысленно вздохнула Лея и сказала вслух.
– Да, пойдёмте.
Они вышли за ограду и закрыли за собой калиточку. Щелчок затвора неприятно резанул по взбудораженным нервам девушки, но она, не оглядываясь, целенаправленно пошла к выходу с кладбища. Даже пожалела, что идти приходится столь медленно. Клавдия Ивановна едва передвигалась. Так что Лея щадила старушку и оттого всё больше и больше злилась на спутницу.
Зачем они пошли на кладбище вместе?
…Или они здесь и встретились?
Девушка слегка нахмурилась, стараясь припомнить столь простое обстоятельство, но тут старая соседка, переставая рассматривать бесконечные памятники и кресты, поинтересовалась:
– На поезд-то успеешь?
– Не знаю, – неуверенно ответила Лея и, нащупав в кармане лёгкой куртки билет, вытащила его. Затем посмотрела на напечатанные данные так, как будто видела их впервые, и взглянула на экран телефона. – Успею. Три с половиной часа до отбытия.
– Нет-нет, времени мало. Тебе ещё вещи из квартиры забрать надо. Да и чего‑нибудь захочешь доложить в чемодан. На память.
– Так-то да, – задумалась Лея.
– Кстати, думаю, правильно делаешь, что квартиру продаёшь. И в хорошие руки. Всё равно ведь в другом городе живёшь. Лучше там прикупишь чего.
– На однокомнатную, может, и хватит. Либо в ипотеку с головой окунусь. Подумать надо.
Пожалуй, ей действительно стоило определиться, что делать с образовавшимися финансами.
– Тут уж тебе решать, – развела руками соседка.
«Бывшая соседка», – поправила саму себя Лея.
Затем старушка начала трещать без умолку, а потому дорога до квартиры родителей превратилась для девушки в сущий кошмар. Клавдия Ивановна без перерыва рассказывала и интересовалась о всевозможных пустяках. И при этом едва перебирала ногами.
– Ой, быть этого не может!
Девушка неожиданно замерла, словно увидела приведение. Да и произнесённое ею выбивалось из обычных «да-нет», произносимых для поддержания разговора. В принципе, Клавдия Ивановна и без таких ответов бы обошлась, но в монологе периодически возникали вопросительные интонации, и на них надо было из вежливости реагировать.
Соседка тут же посмотрела чужим, неприятным и оценивающим взглядом на спутницу да с каким-то нехорошим подозрением поинтересовалась:
– Что такое?
– Мурчик, – узнала Лея в тощем линялом коте своего любимчика. – Кис-кис.
– Мяу, – жалобно простонал зверёк, давая понять, что это был именно он, но подошёл с опаской и осторожностью. На Клавдию Ивановну, которая всегда приносила ему чего-нибудь вкусненького, когда заходила в гости, так вообще злобно зашипел.
– Тихо-тихо, мой хороший. Где же ты был, Мурченька? Как потерялся? – грязный чёрно-белый комочек шерсти и костей оказался на руках ласкающей его хозяйки.
– Да выбежал и затерялся, – пояснила старушка, отходя чуть в сторону.
– Ничего. Я тебя с собой заберу, мой маленький, – продолжала сюсюкаться Лея. – Надо бы тебя покормить… А дома холодильник вообще пустой. Я же только за чемоданом зайти и хотела.
Она прижала покрепче к себе любимчика и зашла в подъезд. Клавдия Ивановна засеменила следом, рассказывая что-то, но её уже никто не слушал. Молодая женщина открыла дверь своей квартиры и, настойчиво пожелав всего хорошего соседке по площадке, зашла внутрь. Кот тут же спрыгнул с рук, чтобы начать исследовать обстановку. Он очень хотел снова одомашниться.
