Моя мать скоропостижно скончалась от аневризмы сосудов головного мозга, когда мне было двадцать три года. Она всегда была здоровой, работящей, энергичной женщиной, любящей жизнь. Последний раз я видела ее живой вечером, за день до ее смерти. Она, как всегда, смеялась, болтала и радовалась жизни. Но ровно через сутки ее не стало. Уход матери я переживала тяжело. Я вообразить себе не могла, как проживу остаток жизни без ее советов, смеха и любви.
Тогда я работала терапевтом в общественном центре психического здоровья. Взяла отпуск на пару недель, чтобы справиться с горем.
Я понимала, что не смогу в полной мере помогать другим, пока не разберусь с собственными эмоциями.
Чтобы свыкнуться с мыслью, что мамы больше нет, потребовалось время. Было нелегко. Будучи дипломированным психотерапевтом, я знала, что время не лечит. То, как человек его воспринимает, определяет скорость, с которой он может выздороветь. Я осознавала, что горе было тем необходимым процессом, который со временем облегчит боль. Поэтому позволяла себе печалиться, сердиться, чтобы целиком принять то, что я навсегда потеряла со смертью матери. Я не просто скучала. Я понимала, что ее больше не будет рядом во время важных событий моей жизни. Что она уже не сможет пережить то, чего так ждала, – выйти на пенсию и стать бабушкой.
Благодаря поддержке друзей и родственников, а также моей вере в Бога я обрела покой. Жизнь продолжалась. Теперь я вспоминала о маме с улыбкой, а не с острой болью. Миновало несколько лет. Приближалась третья годовщина смерти матери. Мы с мужем Линкольном говорили, как нам лучше провести ее поминки. В субботу вечером друзья позвали нас на баскетбольный матч. Игра проходила в том же зале, где я в последний раз встречалась с мамой. Будет ли уместным вернуться в то самое место, где я видела маму за несколько часов до ее смерти?
Мы с Линкольном решили, что это будет чудесным поводом отпраздновать ее жизнь. В конечном счете, у меня остались очень теплые воспоминания об этом вечере. Мы с мамой смеялись, у нас было время поговорить о всякой всячине. Вечер удался. Мама даже предсказала, что моя сестра выйдет за ее тогдашнего парня, и спустя несколько лет предсказание сбылось.
И вот мы с Линкольном вернулись в тот самый зал. Мы знали, что именно этого хотела бы и моя мама. Было приятно вернуться назад и почувствовать, что тебе здесь хорошо.
Но стоило мне только вдохнуть от облегчения, свыкнувшись со смертью мамы, вся моя жизнь опять перевернулась.
Вернувшись домой после баскетбола, Линкольн пожаловался на боли в спине. Пару лет назад он сломал несколько позвонков в автокатастрофе, так что боли часто его беспокоили. Но спустя пару минут он упал в обморок. Я вызвала скорую. Врачи спешно отвезли его в больницу. Я позвонила свекрови и родственникам мужа, договорившись о встрече в приемном покое. Я понятия не имела, что с ним могло быть не так.
Через несколько минут нас вызвали в кабинет лечащего врача. Он еще и рта не успел раскрыть, как я уже знала, что он скажет. Линкольн скончался. У него был сердечный приступ.
В те же выходные, когда мы поминали мою мать, я стала вдовой. Это не укладывалось в голове. Линкольну было всего двадцать шесть и он никогда не жаловался на проблемы с сердцем. Он был со мной рядом живой, и через минуту его не стало! Как я пройду через это?
Смерть супруга – тяжелое переживание. Нужно было столько сделать, а в моем состоянии трудно было принимать решения. Всего за несколько часов нужно было столько всего предпринять – от организаций похорон до составления некролога. Эмоции буквально переполняли меня. По счастью, в моей жизни было много людей, которые оказали мне поддержку. Пройти через горе человек должен самостоятельно, однако присутствие любящих друзей и родственников, несомненно, идет на пользу.
