Однозначно, это было самое потрясающее за последнее время наше путешествие. Мы прибыли в Барселону ранним утром со стороны моря и сразу направились на местную достопримечательность – гору Монтжуик. Нарезанный кусочками город лежал у наших ног. Обнявшись, мы пили кофе, а потом двинули вниз – так начался очередной день рождения Марины. Уже через полчаса мы вблизи любовались храмом Святого Семейства и другими шедеврами великого Гауди, а впрочем, не только его.
Это было наше первое касание испанской земли, поэтому всё воспринималось особенно ярко. Огромные площади, сказочные домики с кривыми окнами, Готический квартал – всё это смешалось в сознании, оставив ощущение нереальности происходящего. Мы мерили каталонскую столицу шагами, бредя наугад, и между кофе-брейками в уютных забегаловках старались увидеть что-то из того, что обычно не попадает в туристические справочники. Был октябрь – погода как нельзя более способствовала нашему путешествию, ощущению полноты жизни и единства с миром. Всё было прекрасно, но мало: вечером в порту нас ждал круизный лайнер – плавающий мини-город с бассейнами, ресторанами, спортзалом, театром, танцполами и музыкой на любой вкус. День закончился тихим праздничным ужином на палубе.
Глядя на удаляющийся берег, мы приняли твёрдое решение вернуться сюда, а наша влюблённость в жизнь приумножилась влюблённостью в этот город. Мы рассуждали: если один день пребывания в Барселоне даёт столько радости, то, наверное, проживание здесь автоматически делает любого человека счастливым.
– Не знаю, как я вообще не умерла за эти три месяца, не убила ни себя, ни его, ни кого-то, кто бы попался мне под горячую руку, – рассказывает свою историю наша клиентка Надя.
В своё время она приняла предложение руки и сердца от симпатичного иностранца и уехала из своего городка под Полтавой за ним.
– Как только дверь его дома захлопнулась, красивые ухаживания закончились, начался ад, – продолжает она. – Уже позже, сбежав домой в Украину, я прочитала книгу «Мужья-тираны. Как остановить мужскую жестокость». И поняла, что каждое слово в ней – о моём бывшем партнёре. Я подвергалась полному, тотальному контролю, он ревновал меня к ветру и выносил мозг за любую мелочь. Он ходил на работу, я сидела дома, но при этом он пытался полностью ограничить моё общение с миром, названивая мне каждый час. Мы встречались с его друзьями, в среде которых он считается остроумным и обаятельным человеком. Но как только мы оказывались наедине, он просто начинал «съедать» меня.
Стоит ли говорить, что, будучи полностью зависимой от него материально, я не могла ничего себе позволить. Человек, даривший мне в Украине по тридцать пять роз, превратил выдачу денег в настоящее издевательство. Оказавшись на своей территории, он тщательно изучал все мои чеки и вёл допросы с пристрастием относительно каждого потраченного мной цента. Если я купила дешёвое масло, значит, я купила плохое масло, если я купила дорогое масло, значит, хочу его разорить. У меня не было правильных ответов. Любое моё действие было ошибочным, с его точки зрения. Отсутствие действия – тоже нарушение.
Но как только я начинала заикаться о расставании, он становился мягким, рассудительным, внимательным. Говорил о своих ошибках, о том, что хочет исправиться. Выглядело это всегда очень убедительно. И как только я соглашалась остаться, всё сразу менялось, он становился тем, кто он есть. Унижения после таких сближений были наиболее сильны.
Дошло до того, что я сильно заболела: у меня по всему телу высыпали гнойники. При этом мой, с позволения сказать, мужчина сначала не хотел везти меня в больницу, но моё состояние резко ухудшилось, и мы пошли к врачу, который сказал, что виной всему нервы. Мой «любимый» не поверил доктору, поэтому не стал покупать мне лекарства. И тогда я решила бежать. Несмотря на тотальный контроль, я связалась со своей подругой, которая помогла мне купить билет на самолёт. Я улетела, ничего не сказав, потому что боялась, что, если сообщу ему о своём решении, он что-то придумает, чтобы задержать меня, например скажет, будто я у него что-то украла… В Киеве я почувствовала, что вырвалась из конц-лагеря. Шла по Крещатику и рыдала от счастья…
Может, вы догадались, что злоключения с Надей происходили в той самой Барселоне, где мы наслаждались каждым мгновением жизни? Причём было это примерно в то же время, когда мы находились там. У нас, правда, это длилось день, у неё два с половиной месяца.
– Надя, а сама Барселона – как тебе? – спрашиваем мы.
– Что?
– Ну, храм Святого Семейства и всё остальное – оно как-то скрашивало твоё ужасное существование? Там же так круто!
– Уж поверьте, мне было не до всех этих прелестей. Да, я знаю, что там есть достопримечательности, на которые съезжаются посмотреть люди со всего мира, и вообще Барселона славится своей культурой. Но если бы ей попыталась насладиться я, мой друг меня бы убил. Хотя, по правде сказать, рукоприкладством он не занимался, но уничтожал морально так, что никаких кулаков и не нужно.
